Если вам нужен бесплатный совет или консультация опытного юриста, задайте свой вопрос прямо сейчас Задать вопрос

Обвиняемый (подозреваемый) его Защитник могут поставить перед следователем, дознавателем или судом вопрос о необходимости исключения доказательств, полученных с нарушением федерального закона. С этой целью они заявляют ходатайства о признании доказательств недопустимыми и исключении их из перечня доказательств по уголовному делу.

В одной из предыдущих публикаций мы уже рассматривали вопрос о понятии такого вида доказательств по уголовному делу, как вещественные доказательства, их оценке в процессе доказывания и значимости в уголовном деле.

Вместе с тем практика свидетельствует о том, что должностные лица, осуществляющие предварительное следствие или дознание, не всегда получают и используют указанные доказательства в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства.

В таких случаях, как правило, обвиняемый и его защитник ставят перед следователем, дознавателем или судом вопрос о необходимости исключения доказательств, полученных с нарушением федерального закона. С этой целью они заявляют ходатайства о признании доказательств недопустимыми и исключении их из перечня доказательств по уголовному делу.

На страницах данного сайта мы уже представляли образец такого ходатайства. Речь тогда шла об исключении таких доказательств, как Протоколы предъявления для опознания. Здесь же для примера приведем образец ходатайства о признании недопустимыми протокола осмотра вещественного доказательств и самого доказательства, полученного с нарушениями требований УПК РФ.

Образец ходатайства об исключении доказательств

В Тобольский районный суд Тюменской области Копия: Прокурору Тобольского района Тюменской области адвоката Тюменской межрегиональной коллегии адвокатов Сидорова А.С. г. Тюмень, ул. 30 лет Победы, 14

защиту Иванова Ивана Ивановича

ХОДАТАЙСТВО об исключении доказательств

В производстве Тобольского районного суда Тюменской области находится уголовное дело, возбужденное по ст. 264 ч. 2 УК РФ, обвиняемым по которому признан Иванов И.И..

В основу обвинения положены результаты осмотра предмета — флэш-карты (протокол осмотра предмета, л.д. 57-60), которая содержит файл с видеозаписью.

Данная флэш-карта признана следователем вещественным доказательством.

В соответствии, со ст. 88 УПК РФ каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности.

Вместе с тем, указанное вещественное доказательство не соответствует требованию относимости.

В протоколе осмотра данной видеозаписи изложены умозаключения следователя, которые не соответствуют зафиксированной с помощью видеозаписи дорожной ситуации, а также другим доказательствам по делу.

1. В протоколе осмотра значится, что в момент разъезда встречного легкового автомобиля с встречным легковым автомобилем, зафиксировано, что водитель грузового транспортного средства съезжает на правую обочину, чтобы предотвратить ДТП.

На самом деле на видеозаписи не видно, чтобы большегрузный автомобиль съезжал с дороги на обочину.

Кроме того, по делу не установлен и не допрошен водитель «грузового транспортного средства» с целью установить, предпринимал ли он попытку съехать на правую обочину, как это утверждает следователь, а если да, то с какой целью.

2. В протоколе осмотра значится, что «в момент заноса встречного легкового автомобиля установлено, что это автомобиль MITSUBISHI типа «седан».

Каким образом следователь установил, что это именно автомобиль MITSUBISHI, а не автомашина другой модели типа «седан», в протоколе не значится.

В протоколе нет никаких данных о государственном регистрационном номере этого автомобиля и о том, кто управлял данным автомобилем. При просмотре видеозаписи установить марку и модель легкового автомобиля не представляется возможным.

3. Из протокола следует, что «водитель автомобиля «Н» CR-V государственный регистрационный знак ХХХХХХ грубо нарушил требования пункта правил 11.

1 ПДД РФ и не предпринял никаких попыток для предотвращения дорожно-транспортного происшествия».

Однако на видеозаписи нет никаких сведений о самом дорожно-транспортном происшествии и о том, том, как маневр обгона попутного транспортного средства связан с дорожно-транспортным происшествием.

Указанное вещественное доказательство также не соответствует требованию допустимости.

Согласно ст. 87 УПК РФ проверка доказательств следователем проводится, в том числе, путем установления их источников.

В данном же случае источник происхождения флэш-карты не установлен. Не установлен, не изъят, не осмотрен и не признан вещественным доказательством по делу видеорегистратор, посредством которого осуществлялась видеозапись на данную флэш-карту. Не установлен и допрошен по существу появления в деле видеозаписи владелец видеорегистратора и флэш-карты.

• Указанное вещественное доказательство не соответствует требованию достоверности.
• Поскольку видеорегистратор не изъят и его местонахождение не известно, по делу не проведена видеотехническая Экспертиза с целью установления подлинности видеозаписи, зафиксированной на флэш-карте.
• Часть 2 статьи 50 Конституции РФ предусматривает, что при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона.

В соответствии с ч. 3 ст. 7 УПК РФ нарушением норм настоящего кодекса судом, прокурором, следователем в ходе уголовного судопроизводства влечет за собой признание недопустимыми полученных таким образом доказательств.

Согласно ч. 1 ст. 75 УПК РФ доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 настоящего Кодекса.

Учитывая вышеизложенное,

ПРОШУ

исключить из перечня доказательств по уголовному делу вещественное доказательство — флэш-карту (том 1 л.д. 68), как не соответствующую требованиям относимости, допустимости и достоверности, а также сформированное на основе ее осмотра доказательство в виде протокола осмотра предметов от 05.02.2013 года ( том 1 л.д.57-60) .

Адвокат Сидоров А.С.

Вам нужна помощь адвоката, иного юриста или бухгалтера? Найдите квалифицированного специалиста прямо сейчасНачать поиск

• Бесплатная консультация
• Поиск нужного юриста

Признание доказательств недопустимыми: миф или реальность?

В настоящее время суды, к сожалению, порой «закрывают глаза» на то, что материалы уголовных дел содержат доказательства, полученные с нарушением закона. Между тем, согласно УПК РФ, такие доказательства являются недопустимыми – соответственно, они не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения.

КС не принял жалобу на нормы, по мнению заявителя, позволяющие суду произвольно выбирать доказательстваСуд подчеркнул, что полученные с нарушением закона доказательства являются недопустимыми и не могут быть положены в основу обвинения или использоваться для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по делу

Приведу пример из собственной адвокатской практики.

Органом предварительного следствия гражданка П. подозревалась во взяточничестве. Изначально ей было предъявлено обвинение по двум составам преступлений по ч. 3 ст. 290 (тяжкое преступление) и ч. 1 ст. 291.2 (преступление небольшой тяжести) УК РФ.

Приговором Октябрьского районного суда г. Омска действия подсудимой были переквалифицированы с ч. 3 ст. 290 УК на два самостоятельных преступления по ч. 1 ст. 291.2, и в итоге суд признал ее виновной по трем эпизодам данной статьи Кодекса.

Апелляционным определением Судебной коллегии по уголовным делам Омского областного суда приговор был оставлен без изменения. Судебная коллегия по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции также оставила акты нижестоящих судов без изменения, а кассационную жалобу в интересах осужденной – без удовлетворения.

Для меня как защитника П., участвовавшего в деле на всех стадиях его рассмотрения, остался неясным вопрос: почему суд признал допустимыми доказательства обвинения, не соответствующие требованиям закона?

При вынесении приговора Суд первой инстанции, как и вышестоящие суды, проигнорировал допущенные органами следствия существенные нарушения норм УПК РФ, которые повлияли на исход дела. Так, в материалах дела содержалось постановление старшего следователя СО по ОАО г. Омска СУ СК РФ по Омской области от 27 апреля 2020 г.

о признании в качестве вещественных доказательств и приобщении к уголовному делу расширенной выписки по счету и банковской карты одного из свидетелей (взяткодателя), а также детализации соединений по номеру его мобильного телефона. Эти материалы были изъяты у свидетеля согласно протоколу выемки 20 марта 2020 г.

, после вынесения соответствующего постановления следователя, датированного тем же днем.

Сторона защиты полагала, что данные доказательства должны были быть исключены как недопустимые, поскольку информация, отраженная в них, не соответствовала действительности.

В частности, согласно сведениям, указанным в расширенной выписке по счету, изъятой у свидетеля 20 марта, данный документ сформирован 23 апреля того же года, а отчет о детализации телефонных соединений – 24 апреля.

Следовательно, наличие указанных документов и их изъятие у свидетеля 20 марта – т.е. более чем за месяц до формирования, – невозможны.

Кроме того, в числе приобщенных к делу на основании постановления следователя доказательств были выписки о снятии денежных средств в банке, изъятые у второго свидетеля обвинения 15 марта 2020 г.

В судебном заседании Свидетель пояснил, что выписки были изъяты у него 27 апреля, однако в материалах дела выемка оформлена протоколом от 15 марта, что также вызвало сомнения защиты в достоверности показаний данного свидетеля.

Мною как защитником в дополнение судебного следствия было заявлено ходатайство о признании доказательств недопустимыми, но суд решил рассмотреть его при вынесении приговора.

При этом суд принял, по сути, «соломоново решение», переквалифицировав обвинение с ч. 3 ст. 290 УК на два эпизода по ч. 1 ст. 291.2 (по которой П.

в итоге была осуждена), однако отказал в удовлетворении ходатайства о признании доказательств недопустимыми, мотивируя тем, что несоответствие дат в документах не исключает факта преступления.

Кассация, в свою очередь, пришла к выводу об ошибочном указании дат в постановлениях о производстве выемки. На мой взгляд, ошибкой в данном случае можно было бы признать неправильное указание даты в одном документе.

Однако когда свидетель в ходе допроса, якобы состоявшегося 20 марта, сообщает, что у него «случайно» имеются при себе документы, которые он желает добровольно выдать следователю, а тот выносит соответствующее постановление о производстве выемки и составляет протокол, датированный тем же днем, в то время как изъятые документы составлены 23 и 24 апреля, – полагаю, это сложно назвать ошибкой. При этом суды не обратили внимания, что 23 апреля была проведена очная ставка между обвиняемой и одной из свидетелей обвинения, и именно в этот день свидетельница, очевидно, была допрошена и у нее была изъята указанная банковская выписка.

Все с точностью повторилось в случае со вторым свидетелем обвинения, который в ходе допроса, якобы состоявшегося 15 марта 2020 г., сообщил, что у него «совершенно случайно» имеются при себе документы, которые он желает добровольно передать следователю.

Полагаю, приведенные доводы свидетельствуют не об ошибке без умысла, а скорее о том, что следствие «подогнало» свою версию под материалы дела.

Как указано в ч. 2 ст. 50 Конституции РФ, при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением закона. Согласно п. 3 ч. 2 ст.

75 УПК РФ к недопустимым доказательствам относятся «иные доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса». В соответствии с ч. 4 ст.

88 УПК «суд вправе признать доказательство недопустимым по ходатайству сторон или по собственной инициативе в порядке, установленном статьями 234 и 235 настоящего Кодекса».

Кроме того, в ст. 166 УПК приведены требования, предъявляемые к протоколам следственных действий. В них, в частности, должны быть указаны место и дата производства следственного действия, время его начала и окончания с точностью до минуты. Также, согласно ч. 5 ст.

235 УПК, «если суд принял решение об исключении доказательства, то данное доказательство теряет юридическую силу и не может быть положено в основу приговора или иного судебного решения, а также исследоваться и использоваться в ходе судебного разбирательства».

Таким образом, суд вынес обвинительный приговор на основании недопустимых доказательств, проигнорировав ходатайство защиты о признании их недопустимыми и подлежащими исключению из материалов дела как полученных с нарушением закона (ст. 75 УПК).

К сожалению, аргументы защиты остались не услышанными судом. Если бы суд признал указанные доказательства стороны обвинения недопустимыми, как следует из толкования УПК, полагаю, дело бы «рассыпалось».

В заключение добавлю: если суды всех уровней перестанут игнорировать допущенные следствием ошибки, а будут принимать решения в соответствии с требованиями УПК, это поможет решению проблемы признания доказательств, полученных с нарушением закона, недопустимыми.

Как заявить о фальсификации. Судебная практика | Юридическая компания «ПРИОРИТЕТ»

«ЭЖ-Юрист», ноябрь 2017

Фальсификация доказательств в судебных делах разных уровней — явление почти обыденное. Ею зачастую не гнушается недобросовестная сторона, пытаясь усилить свою позицию в суде или доказать необоснованность позиции процессуального оппонента.

Представляется, что распространению случаев фальсификации доказательств по делу способствуют три основных фактора: несерьезное отношение судов к вопросам фальсификации доказательств, неудачная формулировка ст. 161 Арбитражного процессуального кодекса РФ (далее — АПК РФ), бездействие правоохранительных органов. Но обо всем по порядку.

Реакция нижестоящих судов

Фальсификация доказательств является уголовно наказуемым деянием, которому посвящена ст. 303 главы 31 «Преступления против правосудия» Уголовного кодекса РФ (далее — УК РФ). Ст. 161 АПК РФ предусматривает порядок рассмотрения заявления о фальсификации доказательства.

На суд возложена обязанность полного и всестороннего исследования всех обстоятельств дела. Именно он должен быть заинтересован в пресечении и недопущении фальсификации доказательств по делу.

Однако судебные органы, к сожалению, не то что по своей инициативе, но даже и по обоснованному заявлению участников процесса нередко не проверяют заявлений о фальсификации доказательств по делу.

Так, в рамках процесса о несостоятельности физического лица (дело № А56-71402/2015 рассматривалось в том числе и в ВС РФ, но точка в споре еще не поставлена) разбирался вопрос о включении требований общества с ограниченной ответственностью (далее-Общество) на сумму свыше 27,7 млн руб. в реестр требований кредиторов должника (далее — реестр).

Возражая против включения в реестр требований Общества, в котором сам должник являлся единственным участником и генеральным директором, банк, перед которым Общество поручилось за должника, наряду с доводом о 100-процентной аффилированности должника и кредитора, заявил о фальсификации соглашения от 07.05.2012.

В последнем стороны предусмотрели, что физическое лицо выплатит Обществу долг и проценты за то, что то в качестве поручителя должника исполнило обязательство по погашению его долга перед банком.

Суд первой инстанции в итоге признал требования Общества обоснованными и подлежащими включению в реестр, а относительно заявления о фальсификации доказательств отметил буквально следующее. «Указывая на фальсификацию данного соглашения в отзывах на требование, АО „СитиИнвестБанк“ а установленном ст. 161 Арбитражного процессуального кодекса РФ порядке заявление о фальсификации не сделало, ходатайства о назначении экспертизы давности изготовления документа не заявило, в связи с чем доводы в указанной части отклоняются судом» (Определение Арбитражного суда города Санкт- Петербурга и Ленинградской области от 04.08.2016 по делу № А56-71402/2015).

Таким образом, для суда было важнее соблюдение стороной формы заявления о фальсификации доказательства (по всей видимости, она сделала заявление в устной, а не в письменной, как это предусмотрено АПК РФ, форме), нежели выяснение факта наличия или отсутствия обоснованности такого заявления. Изложенную выше позицию суда первой инстанции поддержали суды апелляционной и первой кассационной инстанций. Однако ВС РФ Определением от 16.11.2017 № 307-ЭС17-1676 по делу № А56- 71402/2015 отменил судебные акты судов трех инстанций и направил обособленный спор на новое рассмотрение.

Позиция ВС РФ

ВС РФ в первую очередь отметил допущенную судом первой инстанции процессуальную ошибку, указав, что до того, как объявить перерыв, после которого было сделано заявление о фальсификации доказательства, суд не объявил о завершении исследования доказательств по делу.

Таким образом, ВС РФ указал на то, что у суда первой инстанции не имелось процессуальных препятствий для надлежащего рассмотрения заявления о фальсификации, так как стадия исследования доказательств не была завершена.

Также ВС РФ обратил внимание нижестоящих судов на то, что АПК РФ в отдельных случаях наделяет суд полномочиями по истребованию дополнительных доказательств по делу, в частности, при проверке достоверности заявления о фальсификации согласно ст. 161 АПК РФ.

Действительно, эта статья дает право суду при проверке достоверности заявления о фальсификации доказательства по своей инициативе истребовать соответствующее доказательство или назначать экспертизу.

Позиция ВС РФ, на мой взгляд, обоснована и направлена на исправление допущенной судами существенной ошибки: отказ в рассмотрении заявления о фальсификации доказательства по делу по мотиву отсутствия ходатайства о назначении экспертизы не — допустим. Суд сам может назначить экспертизу по своей инициативе, в том числе на основании п. 3 ст. 50 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».

• Таким образом, вопрос надлежащего рассмотрения заявления о фальсификации доказательства по делу был разрешен только в ВС РФ, хотя вряд ли его можно причислить к вопросам, для рассмотрения которых необходимо участие практик образующего судебного органа страны.
• Судебная практика игнорирования.
• В процессе представления интересов доверителей в судах мне не раз приходилось сталкиваться с фальсифицированными доказательствами.

Так, в рамках дела № А40- 232602/2015 третьим лицом было заявлено о фальсификации расписки, на которой основывал свои требования Истец. Заявление было подано в соответствии с положениями ст. 161 АПК РФ. Истец в ответ на заявление о фальсификации расписки указал, что просто потерял ее подлинник.

При таких обстоятельствах ответчики, третьи лица со ссылкой на положения ч. 6 ст. 71 АПК РФ заявили, что копия расписки в отсутствие подлинника документа, а также наличия заявления о фальсификации доказательства не является надлежащим доказательством по делу.

Однако суд первой инстанции (его позицию поддержали и вышестоящие суды) не то, что не рассмотрел или отклонил заявление о фальсификации, а вообще проигнорировал этот факт и никак в итоговом судебном акте свою позицию по указанному заявлению не отразил (Решение Арбитражного суда города Москвы от 13.09.2016 по делу № А40-232602/2015).

Эта позиция суда нарушает нормы АПК РФ и противоречит здравому смыслу! В рамках другого дела № А66- 7580/2015 рассматривался вопрос недействительности договора подряда.

Спорный Договор был подписан представителем по доверенности, однако в суде первой инстанции участвующий в деле в качестве третьего лица генеральный директор общества (истца) заявил о фальсификации договора подряда с указанием на несоответствие даты его заключения (непосредственного подписания) датам, указанным в самом договоре.

После данного заявления представитель ответчика заявил об исключении данного договора из числа доказательств по делу.

Однако суд первой инстанции проигнорировал заявление о фальсификации доказательства и почему-то стал уточнять мотивы исключения договора подряда из числа доказательств, отказал истцу в ходатайстве о проведении экспертизы и признал договор надлежащим доказательством.

Суд апелляционной инстанции истребовал дополнительные доказательства в обоснование фактического выполнения ремонтных работ в рамках спорного договора подряда. Ответчик предоставил очередную порцию сфальсифицированных документов, на что истцом было подано еще одно заявление о фальсификации доказательств по делу. Ответчик вновь исключил все указанные документы из числа доказательств по делу после заявления истца, однако и при таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции не отменил решение суда первой инстанции (Решение Арбитражного суда Тверской области от 06.07.2016 и Постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 22.02.2017 по делу по делу № А66- 7580/2015).

Таким образом, приведенная судебная практика показывает, что в реальности суды не проявляют серьезного отношения к заявлению стороны о фальсификации доказательства по делу, а ведь речь идет о совершении преступления — такого же общественно опасного деяния, как, скажем, мошенничество. Именно подобное снисходи-тельное отношение судов приводит к тому, что недобросовестная сторона процесса без зазрения со — вести и в отсутствие какой-либо угрозы негативных последствий для себя предоставляет суду сфальсифицированные документы.

Правоохранительные органы не отстают

Позиция правоохранительных органов по фальсификации доказательств по делу в большинстве случаев является правомерной.

В одном из рассмотренных Арбитражным судом города Москвы дел путем проведения почерковедческой и технической экспертиз был установлен факт фальсификации подписи работника истца в уведомлении о расторжении до — говора аренды.

Соответствующее заявление с приложением копии проведенной экспертизы и определения суда о результатах последней было предоставлено в распоряжение сотрудников правоохранительных органов. Казалось бы, имеются все составляющие для возбуждения дела по ст. 303 УК РФ.

Однако сотрудники правоохранительных органов не только не возбудили уголовное дело, но и не допросили лиц, которые предположительно подделали подпись. Вместо этого заявитель получил отказ в возбуждении уголовного дела по факту отсутствия признаков мошенничества в действиях подозреваемых лиц.

Плюс на минус…

Думается, что ст. 161 АПК РФ в том виде, в каком она зафиксирована сегодня, является основной причиной массового распространения практики фальсификации доказательств по делу. Так, в силу ст.

 161 АПК РФ после заявления стороны о фальсификации доказательства по делу суд при согласии лица, представившего предположительно сфальсифицированный документ, исключает последний из числа доказательств по делу.

С одной стороны, после исключения доказательства из дела сторона больше не сможет ссылаться на соответствующий документ в обоснование своей позиции. С другой стороны, ст.

 161 АПК РФ фактически дает недобросовестной стороне возможность сыграть в своеобразную правовую рулетку, рассуждая примерно таким об — разом: представлю документ и, если оппонент заявит о фальсификации, то исключу его из числа доказательств по делу, а, если нет, то суд примет его как При этом правило об исключении доказательства из числа доказательств после согласия пред-ставившей его стороны в ст. 161 АПК РФ сформулировано чуть ли не в императивной форме — суду фактически вменяется в обязанность исключить доказательство из дела. С моей точки зрения, единственным плюсом данной нормы является оперативное решение вопроса доказательственной силы представленного документа, в отношении которого имеется заявление о фальсификации. Однако этот плюс не перевешивает всех тех существующих сегодня минусов, которые мешают справедливому разрешению спора.

Например, еще один существенный недостаток заключается в том, что на практике противник в споре не всегда знает о фальсификации представленного доказательства. Так, в процессах о банкротстве добросовестные кредиторы зачастую не имеют информации о хозяйственной деятельности должника с иными кредиторами, число которых может достигать нескольких сотен.

При таких обстоятельствах добросовестный кредитор не может в том числе обосновать, в каком конкретно году (скажем, в 2015-м или 2016-м) заключен договор, на основании которого кредитор пытается включить свои требования в реестр требований кредиторов должника.

А ведь такие вопросы имеют очень важное значение для применения правил пропуска срока исковой давности или периодов подозрительности в целях оспаривания сделок должника и т. д. Очевидно, что фальсификация доказательств по делу является реальным и прямым препятствием к справедливому рассмотрению спора.

При обоснованном заявлении стороны о фальсификации доказательства суд обязан надлежащим образом рассмотреть это заявление и воспользоваться своим правом, предоставленным ему АПК РФ, — истребовать необходимые доказательства по делу и назначить экспертизу.

На сегодняшний день у арбитражных судов есть все права и полномочия, чтобы активно бороться с фальсифицированными доказательствами в делах, рассматривать споры в атмосфере уважения к позиции сторон и обеспечить последним действительно равные условия при осуществлении правосудия.

Полиграф. Отказ в удовлетворении ходатайства об исключении не доказательств по уголовному делу о мошенничестве, но фактическое его удовлетворение

Итак, уголовное дело по обвинению главного бухгалтера в мошенничестве (ст. 159 УК РФ) ранее о нем описывал здесь и детально описал один из приемов защиты в отдельной статье.

Принял защиту в судебной стадии. 

Целый том уголовного дела был посвящен психофизиологическим исследованиям всех свидетелей обвинения.  Смехотворность ситуации по экономическому делу заключалась в том, что обвинение изобретало какие угодно доказательства, только не те, которые должны быть.

На стадии предварительного следствия собирали доказательства целых полтора года. Чего только не запихнули в дело. В ход пошли обрывки бухгалтерской программы 1 С.

•  Производили комбинаторику с показаниями свидетелей, чтобы как-то сходилось с формулировкой обвинения.
• По выводам письменных отсчетов аудиторской компании, подзащитная не должна была нести уголовную ответственность, некоторые нарушения были выявлены, но они не имели даже намека на криминал.
• Но предварительное следствие не привыкло отступать, в качестве свидетелей допросили представителей аудиторской компании, двух перепуганных женщин – бухгалтеров, их показания обезобразили так, чтобы как-то хоть как-то сходилось с замыслом обвинения.
•  Чтобы оправдать отсутствие бухгалтерских документов, за это время можно было получить бухгалтерские документы из ИФНС, где в итоге должна была состояться судебно-бухгалтерская экспертиза, обвинение решило возместить этот пробел вербальными доказательствами.  
• Показать суду, что основные доказательства, это свидетельские показания обвинения.
• Эти же свидетели очень хотели и дальше работать на данном предприятии при новом руководстве, а кто-то из них получил повышение по службе, а ещё кто-то занял освободившееся место главного бухгалтера.
• А чтобы еще и укрепить веру в так называемую правдивость, предварительное следствие решило провести ряд психофизиологических исследований работников.
• Уже в суде, обвинение размахивало результатами полиграфа как неким джокером, мол и так всё понятно, чего резину тянуть, намекая Председательствующему, что пора закругляться.
• Мне даже показалось на мгновенье, что может я не туда смотрел, со стороны выглядело убедительно.
• После заявленных мною ряда ходатайств, в том числе и исключение целого тома полностью таких «не доказательств» как результаты психофизиологичских исследований, обвинители в суде были сами удивлены.

По их лицам читалось, что они узнали о том, что результаты психофизиологических исследований не являются доказательствами, впервые от защитника. В общем, я был удивлен их удивлению. Попросили перерыв.

Судя по тому, что суды до сих пор указания Верховного Суда РФ игнорируют, достаточно представить из последнего, пару примеров определений судов кассационных инстанций. Особенно обращаю внимание на дату.

Результаты психофизиологических исследований с применением полиграфа не являются доказательствами по делу

— Определение2КСОЮ от16.02.2021 N 77-375/2021;

— Определение5КСОЮ от

Ходатайство о недопустимости доказательств

В ходе рассмотрения гражданского дела могут быть выявлены случаи несоответствия предоставленных одной из сторон дела доказательств требованиям закона и тогда нужно будет подать ходатайство о недопустимости доказательств.

Другими способами могут быть собственно ходатайство об исключении доказательства, о фальсификации доказательств.

Если речь идет не о «порочности» самого доказательства или способа его предоставления, а о предоставлении контраргументов, в суд подается ходатайства о дополнительных доказательствах.

О недопустимости доказательства речь идет тогда, когда законом установлено, что определенные обстоятельства могут подтверждаться только определенными средствами доказывания.

Например, в делах о возмещении ущерба от преступления, факт совершения такого преступления подтверждается исключительно приговором.

Для возмещения ущерба в ДТП потребуется представить суду акт о ДТП и постановление о возбуждении (отказа в возбуждении) дела об административном правонарушении и т.п.

При обращении в суд с иском о признании договора незаключенным, а именно договора займа по факту его безденежности, не могут служить доказательством свидетельские показания.

Скачайте образец и заполните его, взяв за основу прилагаемый пример:

Вы сможете скачать через сек.

 

Пример ходатайства о недопустимости доказательств

• В Рудничный районный суд г. Кемерово
• Заявитель: Каштанова Александра Матвеевна,
• адрес: 650000, г. Кемерово,
• пер. Дзержинского, 32
• в рамках дела № 4-412/2016
• о расторжении договора

 В производстве Рудничного районного суда г.

Кемерово находится гражданское дело по иску Каштановой Александры Матвеевны к Леваеву Олегу Дмитриевичу о расторжении договора купли-продажи недвижимого имущества, а именно жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: с. Кемерово, пер. Дзержинского, 32.

Исковые требования связаны с наличием притязаний третьих лиц в отношении земельного участка, являющегося объектом договора, отсутствие которых на момент подписания договора 16.07.2016 г. являлось его существенным условием.

Ответчик в предоставленном суду отзыве на Исковое заявление пояснил, что до продажи дома и земельного участка, с его соседом, Речкуновым М.С.

достигнута устная договоренность о выплате денежной компенсации за 2 сотки земельного участка, который неправомерно был захвачен Ответчиком и огорожен от территории муниципального земельного участка.

В подтверждении своих доводов на основании ходатайства о приобщении документов к материалам дела приобщен график платежей между Ответчиком и Речкуновым М.С., от 10.03.2016 г., подписанный сторонами и расписки о получении денежных средств.

Приобщенный к делу вышеуказанный документ является недопустимым доказательством и подлежит исключению из материалов дела по следующим причинам. В соответствии со ст. 60 ГПК РФ, обстоятельства дела, для которых законом установлен определенный способ доказывания, не могут подтверждаться никакими иными средствами доказывания.

В соответствии со ст. 218 ГК РФ, Право собственности на то имущество, которое уже имеет собственника, может быть приобретено на основании сделки об отчуждении такого имущества. В соответствии со ст. 550 ГК РФ, договор купли-продажи недвижимости составляется в письменной форме, в соответствии со ст.

551 ГК РФ он подлежит государственной регистрации.

Представленный Ответчиком график платежей не может быть принят судом в качестве доказательства факта наличия договоренности между Ответчиком и его соседом о продаже части земельного участка, который был незаконно огорожен Ответчиком.

График платежей является недопустимым доказательством, поскольку не является составной частью какого-либо договора, в том числе предварительного. В самом графике и расписках о получении денежных средств отсутствует указание, для каких целей они были составлены.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 35, 60 ГПК РФ,

Прошу:

1. Признать график платежей между Леваевым О.Д. и Речкуновым М.С., расписки о получении Речкуновым М.С. денежных средств от Леваева О.Д., недопустимыми доказательствами и исключить их из перечня доказательств по гражданскому делу № 4-412/2016 по иску Каштановой А.М. к Леваеву О.Д.

Приложение:

20.08.2016 г.                           Каштанова А.М.

Как составить и подать ходатайство о недопустимости доказательств

Безусловно, составление ходатайства о недопустимости доказательств, требует знать не только основы гражданского процесса, но и иные нормативные правовые акты, которые стали основанием подачи искового заявления.

Доказательства по гражданскому делу должны соответствовать ряду требований: получены законным способом, это должны быть оригиналы документов и др. Недопустимость доказательства означает, что по данному делу доказываемое обстоятельство устанавливается другими средствами.

Документ должен быть составлен в письменной форме, что позволит приобщить его к материалам гражданского дела и в силу чего суд обязан будет дать оценку такому ходатайству в судебном решении. В дальнейшем, на недопустимость доказательства можно будет ссылаться и при подготовке апелляционной жалобы.

В текст ходатайства о недопустимости доказательств включаются: 

• наименование того доказательства, которое является недопустимым и подлежит исключению из материалов дела;
• причины, по которым такое доказательство является недопустимым.

В просительной части ходатайства излагается просьба признать конкретное доказательство недопустимым и исключить его из материалов гражданского дела.

Документ должен быть подан в суд до начала судебных прений. Рассматривается ходатайство в судебном заседании с учетом мнения участвующих в деле лиц. Результаты рассмотрения ходатайства о недопустимости доказательств оформляются в определении суда либо внесением записи в протокол судебного заседания.

« Ходатайство об исключении доказательств

Образцы заявлений

ОФОРМИВ ОНЛАЙН-ЗАЯВКУ НА ЮРИДИЧЕСКИЕ Услуги ПРЯМО СЕЙЧАС, ВЫ ПОЛУЧИТЕ СКИДКУ 10%

Понравилась? Поблагодари!

Порядок признания доказательств недопустимыми

Вопрос о процессуальном порядке признания доказательств недопустимыми является достаточно дискуссионным как в теории уголовного процесса, так и в практике его применения.

Если обратиться к нормам уголовно-процессуального законодательства, то мы увидим, что в ст. 75 УПК РФ фактически содержится определение недопустимых доказательств, а также перечислены основания признания доказательств недопустимыми. Однако данная норма не содержит никаких положений о процессуальном порядке признания доказательств недопустимыми.

В ч. 3 ст. 88 УПК РФ закреплено, что признать доказательства недопустимыми могут следователь, дознаватель, Прокурор по ходатайству подозреваемого, обвиняемого или по собственной инициативе. Кроме того, в ч. 4 ст.

88 УПК РФ закреплено, что суд также имеет право признать доказательства недопустимыми по ходатайству сторон или по собственной инициативе в порядке, установленном УПК РФ.

В ст. 235 УПК РФ определен порядок признания доказательств недопустимыми на предварительном слушании, кроме того, в ч. 7 указанной нормы закреплено, что с ходатайством о признании доказательств недопустимыми стороны вправе обратиться к суду при рассмотрении уголовного дела по существу.

Необходимо отметить, что вышеперечисленные нормы носят общий характер, поэтому они не дают точного ответа на следующие вопросы.

• • На каких стадиях властные субъекты, принимающие участие в расследовании или рассмотрении уголовного дела, имеют право признать доказательства недопустимыми?
• • Имеет ли право с ходатайством о признании доказательств недопустимыми обратиться Потерпевший, гражданский истец и гражданский ответчик, а также их представителя или законные представители в ходе досудебного производства по уголовному делу?
• • Какова процессуальная форма решения о признании доказательств недопустимыми?

• Можно ли обжаловать решение о признании доказательств недопустимыми, если да, то в каком порядке?

Рассмотрим каждый из вышеперечисленных вопросов в отдельности.

Так, В. М. Быков считает, что «в соответствии с ч. 2 ст.

88 УПК РФ в стадии возбуждения уголовного дела орган дознания, дознаватель, следователь и прокурор по собственной инициативе, а также по ходатайству участников уголовного судопроизводства могут принять решение о признании тех или иных доказательств недопустимыми»1. Этой же точки зрения придерживается Е.

А. Брагин, утверждая, что «в настоящее время Закон не содержит императивных предписаний относительно процедур признания доказательств недопустимыми на стадии возбуждения уголовного дела и процессуальной формы закрепления такого решения»[1] [2].

Если исходить из понятия доказательств, закрепленного в ч. 1 ст. 74 УПК РФ, то, на наш взгляд, действительно, уголовно-процессуальный закон не запрещает собирать доказательства в стадии возбуждения уголовного дела.

Довольно длительный промежуток времени уголовнопроцессуальный закон в стадии возбуждения уголовного дела разрешал собирать иные документы (справки, акты ревизий и документальных проверок, рапорта и др.) и три вида протоколов следственных действий: осмотр места происшествия, осмотр трупа и освидетельствование.

Кроме того, в соответствии с изменениями, внесенными в УПК РФ Федеральным законом № 23-ФЗ от 4 марта 2013 г., в стадии возбуждения уголовного дела возможно производство судебной экспертизы.

В случае если собранные сведения соответствуют требованиям законодательства, предъявляемым к доказательствам, то они могут быть оглашены в суде и могут быть положены в основу судебного решения. Таким образом, мы согласны с В. М. Быковым и Е. А. Брагиным о возможности признания доказательств недопустимыми в стадии возбуждения уголовного дела.

Кроме того, не вызывает сомнений у ученых и практиков возможность признания доказательств недопустимыми в стадии предварительного расследования, назначения судебного заседания и судебного разбирательства в судах первой и апелляционной инстанции[3].

Однако до сих пор остается неясным вопрос, возможно ли признать доказательства недопустимыми в стадиях проверки судебных решений, вступивших в законную силу.

Уголовно-процессуальный закон не регламентирует возможность заявления такого рода ходатайств и деятельность суда по разрешению вопросов, связанных с заявлением сторон о признании доказательств недопустимыми.

Так, М. С. Белоковыльский считает, что УПК РФ дает возможность заявлять ходатайства об исключении доказательств и на стадии досудебного разбирательства, и на стадии рассмотрения дела судом первой и апелляционной инстанции.

Но стороны не имеют право заявлять такие ходатайства в суде кассационной и надзорной инстанции, они вправе только приводить свои доводы о допустимости или недопустимости доказательств в кассационном и надзорном производстве1.

Между тем А. В. Смирнов, К. Б.

Калиновский в своем комментарии к УПК РФ поясняют: «Когда существенное процессуальное нарушение, допущенное органами предварительного расследования при собирании доказательств, невосполнимо, то полученные таким путем доказательства признаются судом кассационной инстанции недопустимыми, а решение принимается в зависимости от значения исключенных доказательств для доказанности обвинения»[4] [5].

В своей монографии Г. Н. Ветрова пишет: «Признание кассационным определением обосновывающих приговор доказательств недопустимыми вследствие незаконности их получения может одновременно повлечь отмену приговора, обоснованного этими недопустимыми доказательствами»[6].

Таким образом, ученые допускают возможность признания доказательств недопустимыми после вступления приговора в законную силу в кассационном и надзорном производстве. Это же подтверждает и судебная практика.

Так, Президиум Челябинского областного суда удовлетворил надзорную жалобу осужденного С. А. в части осуждения его по ч. 1, 3 ст. 228 УК РФ, изменил приговор Правобережного районного суда г. Магнитогорска от 11 ноября 1998 г., производство по делу в данной части прекратил, указав в своем надзорном постановлении следующее.

«При осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением закона. Постановляя приговор в отношении С. А. и признавая его виновным в незаконном приобретении, хранении и переработке наркотического средства опия без цели сбыта, суд указанные требования закона не выполнил.

Как видно из приговора, осуждая С. А. за незаконные действия с наркотическим средством, суд свои выводы обосновал признательными показаниями самого осужденного, не отрицавшего указанных фактов, показаниями свидетелей С. и X., а также актом изъятия 27 июля 1998 г.

шприца с жидкостью и заключением химической экспертизы, подтвердившей принадлежность изъятого вещества к наркотическим средствам. Из акта изъятия (л. д. 3 т. 1) следует, что в качестве понятых при производстве изъятия у С. А. шприца с жидкостью коричневого цвета участвовали К. и X.

Указанные лица были допрошены в качестве свидетелей в ходе предварительного расследования, а X. также и в судебном заседании. Установлено, что оба являлись сотрудниками УВД г. Магнитогорска, сержантами, 27 июля 1998 г.

находились при исполнении должностных обязанностей: в составе оперативной группы проверяли притоны, где собираются лица, употребляющие наркотические средства.

Согласно ст. 60 УПК РФ в качестве понятых могут быть вызваны любые незаинтересованные в исходе уголовного дела лица.

Признавая акт изъятия у С. А. наркотического вещества и последующее заключение химической экспертизы допустимыми доказательствами, суд не дал надлежащей оценки перечисленным обстоятельствам, т. е. не выполнил требования ст. 75 УПК РФ. Вместе с тем эти обстоятельства имели существенное значение»[7].

На основании действующего законодательства основанием отмены или изменения судебного решения в кассационном и надзорном порядке являются существенные нарушения уголовного или уголовно-процессуального законодательства, повлиявшие на исход дела (ч. 1 ст. 401.15 и ч. 1 ст. 412.9).

Несмотря на то что в УПК РФ нет разъяснений, что является существенным нарушением уголовно-процессуального законодательства, на наш взгляд, в том числе существенными являются нарушения требований УПК РФ, когда суд в ходе судебного разбирательства не признал доказательства недопустимыми, обосновал свое решение недопустимыми доказательствами, либо, наоборот, принял решение в ходе судебного разбирательства о признании недопустимыми доказательств, которые удовлетворяли требованиям допустимости. Таким образом, суд кассационной и надзорной инстанции при рассмотрении жалоб и представлений по существу вправе признать доказательства, положенные в основу предыдущих судебных решений, недопустимыми, обосновав это в своем судебном решении. Об этом прямо указал Пленум ВС РФ в п.10 Постановления от 28 января 2014 г. № 2, регулирующем рассмотрение уголовных дел в кассационной инстанции, указал следующее.

«Разъяснить судам, что в силу статьи 401.1 УПК РФ при рассмотрении кассационных жалобы, представления суд (судья) кассационной инстанции проверяет только законность судебных решений, то есть правильность применения норм уголовного и норм уголовно-процессуального права (вопросы права).

С учетом данного ограничения доводы кассационных жалобы, представления, если в них оспаривается правильность установления судом фактических обстоятельств дела (вопросы факта), проверке не подлежат.

Вместе с тем, если в кассационных жалобе, представлении содержится указание на допущенные судом нарушения уголовно-процессуального закона при исследовании или оценке доказательств (например, обоснование приговора недопустимыми доказательствами), повлиявшие на правильность установления судом фактических обстоятельств дела и приведшие к судебной ошибке, такие доводы не должны быть оставлены без проверки»1.

Следует также отметить, что если в основу кассационного решения положены недопустимые доказательства, то суд надзорной инстанции должен отменить такое решение и направить уголовное дело на новое кассационное рассмотрение с приведением мотивов своего решения.

Так, отклоняя жалобы осужденных Л., К., О. и других, суд кассационной инстанции в своем определении сослался на показания осужденного О., данные им в ходе предварительного следствия, в том числе и на протокол проверки его показаний на месте. Однако протоколы следственных действий, проведенных с участием осужденного О.

, в том числе протокол проверки его показаний на месте, были исключены из числа доказательств в связи с нарушением права обвиняемого О. на защиту и в качестве таковых в приговоре не приведены.

Президиум ВС РФ, рассмотревший уголовное дело в надзорном порядке, отменил кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам ВС РФ с передачей дела на новое кассационное рассмотрение[8] [9].

Вопрос о круге субъектов, которые могут обратиться с ходатайством о признании доказательств недопустимыми, нуждается в дополнительном исследовании, в ч. 3 ст.

88 УПК РФ закреплено, что признать доказательства недопустимыми могут следователь, дознаватель, прокурор по ходатайству подозреваемого, обвиняемого или по собственной инициативе. Кроме того, в ч. 4 ст.

88 УПК РФ закреплено, что суд также имеет право признать доказательства недопустимыми по ходатайству сторон или по собственной инициативе в порядке, установленном УПК РФ.

Таким образом, указанные нормы определяют субъектов, которые могут ходатайствовать о признании доказательств недопустимыми, а также круг должностных лиц, которые вправе на досудебном производстве и в суде признать доказательства недопустимыми. При этом анализ данных норм показывает, что круг субъектов, которые могут обратиться на предварительном расследовании с таким ходатайством, значительно уже, чем в суде.

Как правильно отмечает В. М. Быков, ч. 4 ст. 88 УПК РФ необоснованно ограничивает право других лиц (защитника, потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика и их представителей) ходатайствовать о признании доказательств недопустимыми[10].

Кроме того, следует отметить, что в стадии возбуждения уголовного дела, в которой доказательства также могут быть признаны недопустимыми, заинтересованные лица еще не обладают процессуальным статусом, представляющим им право активно участвовать в расследовании дела и защищать свои интересы любым не запрещенным законом способом. Поэтому, на наш взгляд, ч. 3 ст. 88 УПК РФ нуждается в изменении. Мы предлагает изложить ее в следующей редакции: «Следователь, дознаватель, орган дознания и прокурор могут признать доказательства недопустимыми путем вынесения соответствующего постановления по ходатайству заинтересованных лиц или по собственной инициативе».

Как уже отмечалось выше, УПК РФ не содержит требований к форме процессуального решения, которым оформляется решение о признании доказательств недопустимым. Исходя из общих требований к форме принятия решений по заявленным ходатайствам, закрепленным в ст.

122 УПК РФ, следователь, дознаватель, прокурор и судья выносит постановление, а суд — определение. Однако содержание и форма принятия такого решения не закреплены в уголовно-процессуальном законодательстве.

Из-за этого практические работники испытывают определенные трудности при составлении постановлений (определений) о признании доказательств недопустимыми. Многие авторы высказывали свои предложения о содержании и форме такого решения.

Мы считаем, что постановление о признании доказательств недопустимыми должно иметь следующее содержание:

• — место и дата составления;
• — должностное лицо, вынесшее постановление, с указанием органа, классного чина, звания, Ф. И. О.;
• — номер уголовного дела;
• — что послужило основанием для рассмотрения вопроса о недопустимости доказательства;
• — изложение обстоятельств, на которые ссылается заявитель;
• — изложение обстоятельств, которые были установлены в ходе разрешения ходатайства, правовые и фактические основания признания доказательства недопустимыми;
• — решение о признании доказательства недопустимым либо об отказе в удовлетворении ходатайства, порядок обжалования данного решения.

Указание в законе на необходимость вынесения постановления о признании доказательств недопустимыми или об отказе в удовлетворении такого ходатайству будет являться дополнительной гарантией соблюдения прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства.