01.09.2021

Эксперт: Никита Луцкий Анастасия Галкина Время чтения: 42 минуты

Юристы КИАП Никита Луцкий и Анастасия Галкина специально для «Адвокатской газеты» подготовили обзор наиболее интересных корпоративных споров, рассмотренных судами во 2 квартале 2021 г.

Авторы включили в обзор те дела, по которым суд какой-либо инстанции принял решение в рассматриваемый период.

Они касаются, в частности, результатов раздела имущества между супругами, надлежащего уведомления участников общего собрания, нарушения права преимущественной покупки, злоупотребления правом, исключения участника из общества.

• 1. Раздел имущества не приводит к получению корпоративных прав
• Дело №: 305-ЭС20-22249.
• Статус: Рассмотрено в Верховном Суде Российской Федерации, направлено на новое рассмотрение в Суд первой инстанции.

Судебный акт, принятый в рассматриваемый период: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 06.04.2021 по делу №305-ЭС20-  22249.

Описание ситуации: В результате развода одного из участников Общества, владевшего 50% долей в уставном капитале, был произведен раздел имущества. Согласно решению суда, доли супругов в праве общей собственности в отношении спорных долей были определены равными. Таким образом, в результате развода бывшая супруга участника Общества стала обладателем 25% доли в уставном капитале.

На основании заявления бывшей супруги в ЕГРЮЛ была внесена запись, в соответствии с которой она стала числиться участником Общества с долей 25% уставного капитала. Мажоритарный участник обратился с требованием о переводе доли с бывшей супруги, поскольку считал, что доля приобретена с нарушением порядка принятия, закрепленного в Уставе Общества (в отсутствие согласия участников Общества).

Ключевой вопрос: Возможно ли приобретение имущественных прав на долю без приобретения корпоративных?

Позиция нижестоящих судов: Согласно позиции судов, право на долю в Обществе перешло к бывшей супруге на основании судебного решения, а не сделки (для перехода в результате которой необходимо согласие участников).

При этом положения Устава Общества не содержат ограничений или специальных требований в случае раздела общего имущества супругов.

Таким образом, согласие участников на переход доли к бывшей супруге не требовалось и основания для перевода доли отсутствуют.

Позиция Верховного суда: Верховный Суд не согласился с позицией нижестоящих судов. При расторжении брака судом не разрешался вопрос о приобретении бывшей супругой статуса участника Общества. В результате решения суда она приобрела лишь имущественные права на долю в уставном капитале.

 Приобретая право на долю, бывшая супруга должна была соблюсти всю корпоративную процедуру, в том числе получить согласие участников Общества на вхождение в их состав.

При этом решение регистрирующего органа и внесение сведений в ЕГРЮЛ само по себе не ведет к возникновению у бывшей супруги корпоративных прав.

1. 2. Решение о признании банкротом как существенное изменение обстоятельств
2. Дело №: А55-1163/2020.
3. Статус: Рассмотрено в Арбитражном суде Поволжского округа, судебные акты первой и апелляционной инстанции отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Судебный акт, принятый в рассматриваемый период: Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 20.04.2021 № Ф06-2663/2021 по делу №А55-1163/2020.

Описание ситуации: Между Истцом и Ответчиком был заключен Договор купли-продажи 67% доли в уставном капитале Общества.

Согласно договору, Продавец (Ответчик) гарантировал, что до подписания договора доля в уставном капитале Общества никому другому не продана, не подарена, не заложена, не обременена правами третьих лиц, в споре и под арестом (запрещением) не состоит.

Однако когда покупатель (Истец) в целях реализации своих прав начал процесс регистрации изменений ЕГРЮЛ, в совершении таких действий ему было отказано.

Отказ был вызван тем, что еще за два года до заключения договора купли-продажи был наложен запрет на совершение регистрационных действий на основании постановления судебного пристава-исполнителя. Впоследствии, Общество, доли которого были объектом сделки, было ликвидировано (в связи с завершением процедуры банкротства). Истец обратился с требованием о расторжении договора купли-продажи и о взыскании суммы, которая была уплачена по сделке.

Ключевой вопрос: Является ли банкротство Общества существенным изменением обстоятельств при условии, что заявление о банкротстве было подано до заключения договора купли-продажи?

Позиция нижестоящих судов: Требование было удовлетворено в полном объеме: договор подлежит расторжению, а денежные средства – возврату покупателю. Согласно позиции судов, покупатель не имел возможности зарегистрировать свое право и реализовать полномочия собственника доли. Кроме того, были применены положения о расторжении договора в связи с существенным изменением обстоятельств.

Позиция суда кассационной инстанции: Суд кассационной инстанции обратил внимание на следующие доводы заявителя кассационной жалобы.

Во-первых, продавцом были сообщены покупателю все сведения о хозяйственно-финансовом состоянии Общества, размере кредиторской задолженности, иных значимых для определения финансового положения Общества показателях.

Во-вторых, на момент заключения договора, Обществом было подано заявление о банкротстве. Отдельно суд отметил, что суды при определении банкротства Общества как существенного изменения обстоятельств не учли требований п. 2 ст. 451 ГК РФ.

С учетом указанного, суд кассационной инстанции счел преждевременным решение об удовлетворении требований в полном объеме и расторжении договора, возврате денежных средств покупателю, и направил дело на новое рассмотрение.

• 3. Надлежащее уведомление участников вне зависимости от размера доли
• Дело №: А40-24015/2020.
• Статус: Рассмотрено в Девятом арбитражном апелляционном суде после направления на новое рассмотрение.

Судебный акт, принятый в рассматриваемый период: Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 27.05.2021 № 09АП-24109/2021 по делу № А40-24015/2020.

Описание ситуации: На внеочередном общем собрании миноритарные акционеры с суммарной долей участия в уставном капитале Общества 26% не присутствовали.

Доказательств направления юридически значимых сообщений о проведении внеочередного собрания в порядке ст. 165.1 ГК РФ представлено не было.

Считая, что собрание было проведено с нарушением требований об информировании участников Общества, миноритарии обратились с иском к Обществу.

Ключевой вопрос: Влечет ли недействительность решения, принятого на общем собрании, отсутствие уведомления миноритарных акционеров, которые не смогли бы в любом случае повлиять на решение?

Позиция нижестоящих судов

Арбитражный суд отказал в иске британской компании в связи с антироссийскими санкциями

3 марта Арбитражный суд Кировской области вынес решение по делу № А28-11930/2021, которым отказал иностранной компании, обратившейся за защитой своих интеллектуальных прав, в удовлетворении требований, сославшись на введение санкций против России.

Британская компания «Энтертейнмент Уан ЮКей Лимитед» обратилась в суд с иском к предпринимателю Ивану Кожевникову о взыскании компенсации за нарушение ее исключительных прав на произведения изобразительного искусства (рисунки «Свинка Пеппа», «Папа Свин») и соответствующие товарные знаки на общую сумму в 40 тыс. руб.

Арбитражный суд рассмотрел Иск в порядке упрощенного производства и вынес решение об отказе в удовлетворении требований. Суд отметил, что в конце февраля – начале марта 2022 г.

западными странами (в том числе Великобританией) были приняты ограничительные санкции против РФ. «Данные обстоятельства являются общеизвестными и в силу ч. 1 ст.

69 АПК РФ имеют преюдициальное значение для настоящего спора», – подчеркнул суд со ссылкой на указ Президента РФ от 28 февраля 2022 г. № 79.

АС Кировской области напомнил, что не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом) согласно п. 1 ст.

10 ГК РФ. При несоблюдении этих требований суд, арбитражный суд или Третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите его права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом (п. 2 ст. 10 ГК РФ).

«С учетом введения ограничительных мер в отношении РФ и статуса истца (местом нахождения истца является Великобритания) суд расценивает действия истца как злоупотребление правом, что является самостоятельным основанием для отказа в иске.

Суд не находит оснований для удовлетворения исковых требований», – отмечено в решении.

ВС разъяснил применение положений ГК в области интеллектуальной собственностиПостановление Пленума разъясняет Подсудность интеллектуальных споров, определение размера компенсации нарушенных прав, допустимость использования скриншотов как доказательств и иные вопросы

Адвокат, к.ю.н., партнер практики разрешения споров Eversheds Sutherland Евгений Орешин отметил: суд пришел к выводу, что тот факт, что истец является компанией из Великобритании, автоматически указывает на злоупотребление правом при подаче иска и один этот факт влечет отказ в иске. «Российская практика допускает отказ в иске в связи со злоупотреблением правом.

Такой подход используется как в спорах по интеллектуальной собственности (п. 154 Постановления Пленума ВС РФ от 23 апреля 2019 г. № 10 “О применении части четвертой ГК РФ”), так и в иных спорах (п. 1, 4 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 25 ноября 2008 г. № 127 “Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 ГК РФ”; Определение ВС РФ от 27 января 2020 г.

№ А41-19914/2018)», – пояснил он.

По словам эксперта, в подобных случаях суды всегда тщательно обосновывают, какие конкретно обстоятельства дела и почему указывают на злоупотребление правом, почему иск направлен на причинение вреда.

«Например, в одном из дел СИП РФ согласился со следующей позицией нижестоящих судов: действия истца по регистрации товарных знаков совершены не с намерением использовать их в предпринимательской деятельности с целью индивидуализации производимых товаров и услуг и продвижения их на рынке, а с намерением запретить использовать третьим лицам соответствующие обозначения, тем самым запретить производителю оригинального оборудования реализовывать на территории Российской Федерации товары через официальных дистрибьюторов (Постановление СИП от 29 июля 2021 г. № А82-24270/2019). Позиция суда в комментируемом акте является экстраординарной – по сути, она означает, что нахождение истца в Великобритании автоматически лишает его защиты прав в российском суде. Не важно, какой иск предъявляется. Не важны конкретные обстоятельства дела. Не важно, что согласно российскому законодательству подлежат защите как права российских юридических лиц, так и права иностранных юридических лиц», – резюмировал Евгений Орешин.

По его словам, использование принципа недопустимости злоупотребления правами традиционно является шлюзом для появления судебных доктрин – позиций судов по определенной проблеме (судебное правотворчество).

«В качестве примера можно привести известный подход ВАС РФ о несправедливых условиях договора, при наличии которых договор может быть изменен или расторгнут (п. 9 Постановления ВАС РФ от 14 марта 2014 г. № 6 “О свободе договоров и ее пределах”).

В текущей ситуации правотворческая роль судов, безусловно, возрастет, так как суды столкнутся с большим количеством споров, которых раньше не было. Вместе с тем вряд ли оправдано введение подхода, который применил суд, без соответствующих разъяснений ВС РФ.

Кроме того, эффективность судебного правотворчества заключается в учете всех нюансов и обстоятельств дела, автоматический вывод о злоупотреблении правом в анализируемой ситуации вряд ли оправдан», – убежден адвокат.

Евгений Орешин также сослался на ст.

1194 ГК РФ, согласно которой Правительством РФ могут быть установлены ответные ограничения (реторсии) в отношении имущественных и личных неимущественных прав граждан и юридических лиц тех государств, в которых имеются специальные ограничения имущественных и личных неимущественных прав российских граждан и юридических лиц.

«Аналогичная по смыслу норма есть в ст. 254 АПК РФ, ст. 398 ГПК РФ. То есть действующее законодательство предусматривает ограничения прав иностранных лиц, но в ответ на соответствующие ограничения прав российских лиц, и осуществляется это на уровне Правительства РФ», – подытожил он.

Юрист практики по интеллектуальной собственности и информационным технологиям адвокатского бюро «Качкин и Партнеры» Андрей Алексейчук отметил, что пока это единственный случай в практике, когда суд полностью отказывает в защите права частному лицу из-за санкций.

«При этом возникает ощущение, что решение суда основано на личных политических взглядах судьи, а не на законе. Злоупотребление правом как правовое явление предполагает осуществление какого-либо права с несоответствующими основам права целями: чтобы причинить вред другому лицу, чтобы “обойти” Закон и т.п.

То есть злоупотреблением правом можно признать только поведение самого лица. В данном же случае отказ истцу связан с действиями иных лиц – иностранных государств.

Тогда как истец сам по себе не совершал никаких действий, которые могут рассматриваться в качестве злоупотребления правом – по крайней мере, в решении указание на такие действия не содержится», – полагает он.

По словам юриста, вывод о злоупотреблении правом явно ошибочен еще и потому, что истец обратился в суд с иском о взыскании компенсации в сентябре 2021 г. – задолго до того, как иностранные государства начали совершать «недружественные» действия, на которые ссылается в решении суд.

«Стоит также отметить, что, отказав истцу во взыскании компенсации, суд освободил ответчика от ответственности за совершенное нарушение права.

Конституционный Суд РФ неоднократно указывал, что ответственность в сфере интеллектуальной собственности и, в частности, предусмотренная законом компенсация носят публичный характер и преследуют не столько цель защитить правообладателя, сколько цель предупредить возможные нарушения, сделав их невыгодными для нарушителей», – подчеркнул Андрей Алексейчук.

Он добавил, что если суды будут отказывать во взыскании компенсации в пользу правообладателей из «недружественных» государств, то это, наоборот, мотивирует других лиц использовать объекты интеллектуальной собственности таких правообладателей, зная, что ответственности они не понесут. «Это приведет к значительному росту таких нарушений.

Кроме того, отказ в защите исключительных прав, принадлежащих правообладателям из недружественных государств, не соответствует основным международным договорам в сфере интеллектуальной собственности. Пока Россия является их участником, положения таких договоров имеют приоритет над национальным законодательством.

Надеюсь, что истец обжалует решение, а суд апелляционной инстанции – исправит очевидную ошибку», – заключил юрист. 

Старший юрист АБ «Бартолиус» Татьяна Стрижова считает, что решение суда – редкий образец, с одной стороны, независимого от позиций сторон судебного правотворчества, а с другой стороны – пример применения права в угоду политическим страстям: «Наличие обеих характеристик судебного акта в государстве, объявляющим себя правовым, вызывает обоснованные вопросы».

Эксперт отметила, что краткая мотивировочная часть решения суда не дает возможности понять, в чем именно выражалось злоупотребление правом. «Ранее практика отказа в защите исключительных прав на Товарный знак со ссылкой на ст.

10 ГК РФ требовала указания конкретных фактических обстоятельств, действий, бездействия, поведения истца, указывающих на злоупотребление правом.

 В существующих политико-правовых реалиях суд, очевидно, посчитал, что наличие статуса иностранного юридического лица, связанного с недружественным государством, – достаточное основание для отказа в защите права. Подобный подход выглядит необоснованным, учитывая, что иск был подан в сентябре 2021 г.

в отношении ранее выявленного факта использования товарного знака без согласия правообладателя – т.е. более чем за полгода до признания Великобритании недружественным государством. Примечательно и то, что в письменных позициях сторон отсутствовала ссылка на злоупотребление правом по основанию введения санкций против РФ», – заметила Татьяна Стрижова.

Она выразила обеспокоенность тем, что подобная практика может закрепиться. «Постановлением Правительства № 299 от 3 марта 2022 г. утверждена “компенсация” в размере 0 руб. за использование патентов, принадлежащих иностранным гражданам и юридическим лицам из недружественных государств.

И если подобную меру можно оправдать интересами государственной безопасности, защитой инноваций и технологий, то проследить такую же логику в отказе в защите прав на товарные знаки “Свинки Пеппы” и “Папы Свина” достаточно затруднительно.

Принципиальное блокирование защиты иностранных правообладателей товарных знаков из недружественных государств идет вразрез с основными принципами интеллектуальной собственности и поставит под удар не только иностранных правообладателей, но и российских потребителей, которые более не смогут полагаться на индивидуализирующую функцию товарного знака в условиях “судебной легализации” контрафакта», – убеждена юрист.

Адвокаты проанализировали поправки об ответственности за «фейки» о действиях вооруженных силНакануне президент подписал соответствующие законы, которыми также вводится ответственность за призывы к введению санкций против России

Партнер юридической фирмы Maxima Legal Максим Али отметил, что решение справедливо вызвало широкий резонанс в юридическом сообществе: от удивления до возмущения. «Это закономерно. Даже если абстрагироваться от нормативного материала, в решении суда есть серьезные логические противоречия.

Совершенно необъяснимо, почему введение Великобританией санкций в отношении РФ является злоупотреблением со стороны истца – британской компании. Очевидно, что компания не вводила санкции, тем более в отношении конкретного российского ИП.

Более того, на момент предъявления иска никаких санкций еще не существовало, как и указа Президента РФ от 28 февраля», – подчеркнул он.

По словам эксперта, нужно понимать, что новые «антисанкционные» поправки в законодательство не уничтожают право на защиту интеллектуальной собственности. Такое право есть, в том числе, у иностранных компаний из недружественных юрисдикций.

«Не исключаю, что в будущем мы увидим ограничения интеллектуальных прав – такие полномочия недавно были предоставлены Правительству РФ. Но “хоронить” нематериальные активы раньше времени я бы не стал, равно как и переоценивать значение решения суда, в котором некоторые видят чуть ли не новый политико-правовой тренд.

Скорее всего, мы имеем дело с эксцессом на уровне суда первой инстанции, и можем надеяться, что допущенные ошибки исправит уже апелляция», – предположил Максим Али. 

Обзор судебной практики рассмотрения дел, связанных с включением хозяйствующих субъектов в реестр недобросовестных поставщиков

(С изменениями, утвержденными Постановлением Президиума Арбитражного суда Дальневосточного округа от 11.10.2018 № 19)

Включение информации о хозяйствующем субъекте в реестр недобросовестных поставщиков представляет собой один из видов юридической ответственности и влечет за собой негативные последствия в виде лишения возможности хозяйствующего субъекта в течение двух лет участвовать в государственных (муниципальных) торгах.

Основания для включения в реестр недобросовестных поставщиков информации о хозяйствующих субъектах определены статьей 104 Федерального закона от 05.04.2013 № 44-Ф «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» (далее – Закон о контрактной системе).

К их числу относятся: уклонение победителя от заключения контракта, уклонение от заключения контракта на основании пунктов 24, 25 части 1 статьи 93 Закона о контрактной системе единственного участника закупки, расторжение контракта по решению суда, расторжение контракта в связи с односторонним отказом заказчика от исполнения контракта из-за существенных нарушений поставщиком условий контракта. Приведенный перечень оснований является исчерпывающим.

            При наличии одного или нескольких из указанных оснований заказчик, в силу положений частей 4, 5, 6 статьи 104 Закона о контрактной системе и в установленные этими же нормами сроки, обязан направить в федеральный орган исполнительной власти, уполномоченный на осуществление контроля в сфере закупок (ФАС России, ее территориальные органы, далее – антимонопольный орган), информацию об участнике закупки или поставщике (подрядчике, исполнителе) и необходимые документы.

            Процедура рассмотрения антимонопольным органом вопроса о включении информации в реестр недобросовестных поставщиков и принятия соответствующего решения регламентирована Правилами ведения реестра недобросовестных поставщиков (подрядчиков, исполнителей), утвержденными постановлением Правительства Российской Федерации от 25.11.2013 № 1062 (далее – Правила ведения реестра).

            Таким образом, в хозяйственной жизни возникает необходимость защиты заказчиков от недобросовестного поведения поставщиков (подрядчиков, исполнителей), а последних – от необоснованного включения в указанный реестр, влекущего существенные правовые последствия.

            В связи с этим Арбитражным судом Дальневосточного округа нередко рассматриваются кассационные жалобы по делам об оспаривании решений антимонопольных органов, принятых по результатам рассмотрения поступившей от заказчиков информации о недобросовестных поставщиках (подрядчиках, исполнителях) относительно необходимости их включения в реестр недобросовестных поставщиков.

            1. При разрешении вопроса о включении в реестр недобросовестных поставщиков информации о хозяйствующем субъекте в связи с односторонним отказом заказчика от исполнения контракта из-за существенных нарушений исполнителем (поставщиком, подрядчиком) условий контракта, антимонопольный орган должен оценить добросовестность поведения неисполнившего контракт лица.

            Заказчик обратился в арбитражный суд с заявлением о признании незаконным решения антимонопольного органа об отказе во включении в реестр недобросовестных поставщиков сведений в отношении общества, выступившего подрядчиком по контракту. Указанное решение мотивировано тем, что заказчиком не было представлено доказательств недобросовестного поведения подрядчика и совершения последним умышленных действий, нарушающих Закон о контрактной системе.

            Суды трех инстанций, признавая незаконным оспариваемое решение антимонопольного органа и обязывая его повторно рассмотреть заявление заказчика о включении в реестр недобросовестных поставщиков сведений в отношении общества, правомерно руководствовались положениями статьи 104 Закона о контрактной системе и пунктами 10, 11, 12 Правил ведения реестра. При этом суды исходили из того, что антимонопольный орган, получив от заказчика сведения об одностороннем отказе от исполнения контракта из-за существенных нарушений подрядчиком условий контракта, должен не только разрешить вопрос о наличии формальных оснований для включения такого лица в реестр недобросовестных поставщиков, но и установить причины и иные обстоятельства, послужившие основанием для подобного рода поведения со стороны подрядчика.

            Антимонопольному органу, рассматривающему вопрос о включении сведений в реестр недобросовестных поставщиков, недостаточно лишь констатировать факт одностороннего отказа заказчика от исполнения контракта в связи с существенным нарушением его условий подрядчиком; необходимо дать оценку поведения подрядчика на предмет его недобросовестности, определив вину в неисполнении контракта.

            Постановление от 17.10.2017 № Ф033872/2017 по делу № А51-6319/2017 Арбитражного суда Приморского края

2.

Представление заказчиком в порядке части 6 статьи 104 Закона о контрактной системе копии резолютивной части решения арбитражного суда о расторжении контракта по делу, рассмотренному в порядке упрощенного производства, не является препятствием для проведения антимонопольным органом в установленном порядке проверки наличия и достоверности фактов, являющихся основанием для включения информации об обществе в реестр недобросовестных поставщиков.

            Заключенный между заказчиком и обществом муниципальный контракт был расторгнут в судебном порядке на основании пункта 2 статьи 450 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с существенным нарушением обществом условий контракта.

Дело рассмотрено арбитражным судом по правилам главы 29 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) в порядке упрощенного производства; мотивированное решение по делу судом не составлялось, соответствующие ходатайства ни заказчик, ни общество не подавали.

•             В порядке статьи 104 Закона о контрактной системе заказчик направил в антимонопольный орган информацию об обществе, с которым контракт расторгнут по решению суда, приложив, в том числе, копию резолютивной части названного решения арбитражного суда.
•             Антимонопольный орган возвратил заказчику все представленные им документы и сведения применительно к пункту 10 Правил ведения реестра ввиду непредставления копии мотивированного решения арбитражного суда о расторжении контракта.
•             Считая решение антимонопольного органа о возврате документов незаконным, заказчик обратился с заявлением в арбитражный суд, который, исходя из особенностей принятия судебного акта при рассмотрении арбитражными судами дел в порядке упрощенного производства, требование удовлетворил, признав спорное решение антимонопольного органа незаконным.

            Как указали суды первой, апелляционной и кассационной инстанций, часть 6 статьи 104 Закона о контрактной системе, пункт 8 Правил ведения реестра содержат перечень информации и документов, подлежащих направлению заказчиком в антимонопольный орган в случае расторжения контракта по решению суда. К числу этих документов относится копия решения суда о расторжении контракта.

1.             Возврат направленных документов согласно пункту 10 Правил ведения реестра производится антимонопольным органом лишь в случае представления заказчиком неполной информации и документов с обязательным указанием причин возврата.
2.             Антимонопольный орган, возвращая заказчику все полученные от него документы, исходил из необходимости обязательного представления заказчиком мотивированного решения арбитражного суда по делу о расторжении муниципального контракта; данное решение, по мнению антимонопольного органа, необходимо для надлежащего подтверждения факта существенного нарушения обществом условий муниципального контракта.
3.             Суды трех инстанций, признавая решение антимонопольного органа о возврате документов незаконным, исходили из того, что судебный акт по делу о расторжении муниципального контракта, рассмотренному в порядке упрощенного производства, в соответствии с требованиями статьи 229 АПК РФ выполнен в форме резолютивной части и не требует обязательного наличия мотивировочной части.

            Заказчик в соответствии с требованиями части 6 статьи 104 Закона о контрактной системе представил в антимонопольный орган информацию, предусмотренную частью 3 статьи 104 Закона о контрактной системе, а также копию резолютивной части решения арбитражного суда, вступившего в законную силу, по делу о расторжении контракта, рассмотренному в порядке упрощенного производства. С учетом этого суды, исходя из наличия лишь права заявить арбитражному суду о необходимости составления мотивированного решения, пришли к выводу об отсутствии у антимонопольного органа оснований для возврата представленных заказчиком документов применительно к пункту 10 Правил ведения реестра.

            Как указано в судебных актах, представление резолютивной части решения арбитражного суда по делу, рассмотренному в порядке упрощенного производства, при том, что составление мотивированного решения необязательно, само по себе не препятствует антимонопольному органу в порядке части 7 статьи 104 Закона о контрактной системе проверить наличие и достоверность фактов, являющихся основанием для включения информации об обществе в реестр недобросовестных поставщиков.

            Постановление от 21.08.2017 № Ф03-3188/2017 по делу № А04-842/2017 Арбитражного суда Амурской области

3. Отсутствие вины общества в неисполнении контракта и намерения уклониться от его выполнения влечет отказ во включении информации о таком обществе в реестр недобросовестных поставщиков.

            Общество обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании незаконным решения антимонопольного органа о включении сведений о нем в реестр недобросовестных поставщиков. Названное решение мотивировано тем, что общество по истечении срока действия контракта не приступило к его исполнению, в связи с чем заказчик принял решение об одностороннем отказе от исполнения контракта.

            Суд первой инстанции, выводы которого поддержали суды апелляционной и кассационной инстанций, признал решение антимонопольного органа незаконным.

            Как установили суды, вина общества в неисполнении контракта, равно как и намерение уклониться от исполнения контракта, отсутствовали.

Нарушение сроков исполнения обязательств со стороны общества обусловлено потребностью замены материалов, необходимых для выполнения предусмотренных контрактом работ по установке ограждения вокруг здания школы.

При этом заказчик, заблаговременно проинформированный о задержке поставки товара со стороны третьего лица, дал свое согласие на смену производителя и заключил с обществом дополнительное соглашение, которым в контракт были внесены соответствующие изменения.

            Суды указали, что по смыслу положений статьи 104 Закона о контрактной системе основанием для включения в реестр недобросовестных поставщиков является такое уклонение лица от заключения контракта или от исполнения его условий, которое предполагает умышленное недобросовестное поведение. В данном случае соответствующее основание не подтверждено.

            Постановление от 19.09.2017 № Ф03-3405/2017 по делу № А37-2801/2016 Арбитражного суда Магаданской области

(Окончание в № 5.2019)

ИГОРЬ ШИРЯЕВ, ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СУДЕБНОГО СОСТАВА АРБИТРАЖНОГО СУДА ДАЛЬНЕВОСТОЧНОГО ОКРУГА

Судебная практика по налогам и трудовым спорам за февраль 2021 года

Источник: КонсультантПлюс

Расходы на хранение оборудования, требующего монтажа, включают в первоначальную стоимость

Разобранное оборудование держали на складе. Плату за хранение относили на текущие расходы. Потом его собрали и ввели в эксплуатацию.

Инспекция доначислила Налог на прибыль.

Суды встали на ее сторону: такие затраты надо включать в первоначальную стоимость и списывать через амортизацию. Довод организации о том, что в определении первоначальной стоимости нет слова «хранение», отклонили.

Отметим, Минфин разъяснял: затраты на содержание ОС до ввода в эксплуатацию также включают в первоначальную стоимость.

Документы: Постановление АС Центрального округа от 14.01.2021 по делу N А54-7377/2019

Вс рф выяснил схему движения денег и отказал в вычете НДС из-за контрагентов 2-го звена

Организация заявила к вычету «входной» НДС по приобретенному товару и выполненным работам. Инспекция в части вычета отказала, и ВС РФ с ней согласился, несмотря на то, что реальность операции доказали.

Выяснилось, что продавец получал товар от поставщиков, некоторые из которых, т.е. контрагенты 2-го звена, были «техническими» компаниями. Они перечисляли деньги другим юрлицам, после чего средства получал налогоплательщик как займы.

Аналогичная схема была при выполнении работ подрядчиком и субподрядчиками.

ВС РФ указал, что в бюджете не сформирован экономический источник вычета НДС в части средств, перечисленных недобросовестным контрагентам. Причастность налогоплательщика к нарушениям, т.е.

направленность его действий на получение необоснованной налоговой выгоды, установили. В этом случае даже реальность операций с контрагентами 1-го звена не дает права на вычет.

К таким выводам суд пришел на основании Пленума ВАС N 53, однако особо отметил, что этот подход не должен меняться при применении ст. 54.1 НК РФ.

Налогоплательщик ссылался на то, что продавец и подрядчик обладают правосубъектностью и экономической самостоятельностью, а значит, с них должны взыскивать налоги за недобросовестность контрагентов и «техническое» движение денег. Однако ВС РФ этот довод отклонил.

Документ: Определение ВС РФ от 25.01.2021 N 309-ЭС20-17277

Суд выяснил, какие документы могут запрашивать налоговики при камеральной проверке декларации по НДС

Инспекция проводила камеральную проверку декларации по НДС, в которой организация заявила налог к возмещению. Налоговики запросили много документов, однако компания посчитала требование незаконным, поскольку эти сведения не имеют отношения к вычетам. АС Северо-Западного округа поддержал ее.

Из перечисленных в требовании документов проверяющие имели право запросить только счета-фактуры и первичные документы. Помимо этого инспекция истребовала:

• договоры;
• акты сверки;
• акты о зачете взаимных требований;
• расшифровки дебиторской и кредиторской задолженностей;
• доверенности.

Налоговики ссылались на то, что эти документы подтверждают наличие договорных отношений и исполнение взаимных обязательств, что нужно для проверки по ст. 54.1 НК РФ. Однако суд отметил: нормы ст. 54.1 НК РФ не регулируют порядок проведения камеральных проверок, а значит, не могут устранять ограничения по запрашиваемым документам.

Документы: Постановление АС Северо-Западного округа от 18.01.2021 по делу N А56-38742/2020

Вс рф согласен: инспекция вправе при встречной проверке требовать представить биллинг звонков

Верховный суд не стал пересматривать вывод АС Московского округа, который признал законным требование налоговиков к оператору связи представить биллинг звонков.

Арбитражный Суд Дальневосточного Округа (АС ДВО) на портале Право.ру

Организация арбитражных судов на территории Дальнего Востока была осложнена все теми же обстоятельствами, что и в 30-е годы прошлого столетия при создании государственных арбитражей.

Отдаленность региона, проблемы формирования профессионального судейского корпуса и аппарата вновь организуемого суда, отсутствие судебной практики и материально-технического оснащения и многое другое ложилось на плечи человека, который в 1992 году создал и возглавил Арбитражный суд Хабаровского края — Виктора Александровича Елизарова. Он был избран председателем Хабаровского краевого арбитражного суда согласно Постановлению Верховного Совета РФ от 20 марта 1992г. № 2559-1.

Руководство новой судебной инстанцией в Хабаровском крае в сложный политико-экономический период истории становления новой России, было осуществлено В.А. Елизаровым в течение первых трех лет. Именно в эти годы была заложена фундаментальная база отправления арбитражного правосудия в крае.

Поскольку арбитраж всегда являлся индикатором происходящих в государстве реформ и не только в экономическом секторе, арбитражный суд края столкнулся с полным набором проблем в организации своей работы.

Прежде всего, было необходимо привлечь предпринимателей к цивилизованному разрешению споров, которые в тот период, впрочем как и сейчас, возникали довольно часто. Эта задача была выполнима единственным путем — отправлением высококвалифицированного правосудия.

Доверие людей, для которых изначально создавалась арбитражная система — одно из основных направлений функционирования арбитражных судов. И эта цель в крае была достигнута.

С момента своего образования арбитражный суд Хабаровского края отличался высоким уровнем профессионализма выносимых решений и слаженной работой аппарата суда в целом, несмотря на то, что материально-технические условия оснащения суда желали лучшего.

Работа любого коллектива зависит от человека, который возглавляет организацию.

Первый Председатель Арбитражного суда Хабаровского края был именно тем руководителем, который смог в короткие сроки, практически с нуля, создать инстанцию, ставшую в последствии одной из достойных звеньев общей арбитражной системы Дальневосточного региона, подобрать команду, установившую стабильные основы арбитражного судопроизводства и доверие предпринимательских кругов к их компетенции. Арбитражный суд Хабаровского края начинал свою работу в 1992 году в здании по улице Комсомольской 72.

В 1995 году В.А. Елизаров вновь стал «первопроходцем», но в создании уже новой судебной инстанции — Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа.

П.3 ч.2 ст.24 Федерального Конституционного Закона РФ «Об арбитражных судах в РФ» регламентирует организацию федерального арбитражного суда Дальневосточного округа.

Полномочиями которого являются: проверка судебных актов, принятых арбитражными судами Амурской области, Еврейской автономной области, Магаданской области, Камчатской области, Приморского края, Сахалинской области, Хабаровского края, Чукотского автономного округа и судебных актов арбитражных апелляционных судов, создаваемых в настоящее время в Дальневосточном округе.

Федеральный арбитражный суд Дальневосточного округа приступил к осуществлению своих полномочий 1сентября 1995 года. Председателем суда Указом Президента Российской Федерации от 10 июля 1995 года № 697 назначен Елизаров Виктор Александрович.

С этого времени начинается история новой судебной инстанции арбитражных судов не только в рамках Дальневосточного региона, но и государства в целом. Не смотря на то, что за плечами В.А.

Елизарова был существенный опыт в организации работы вновь созданной судебной инстанции, в новой должности ему пришлось столкнуться с другими сложностями и препятствиями, которые было необходимо оперативно преодолевать.

Вопросы кадрового и материально-технического обеспечения снова стали весьма актуальными, тем более что не было основы или примера организации работы кассационной инстанции арбитражных судов в прошлом России. «Масло в огонь» добавлял основной принцип идеи создания федеральных арбитражных судов — усиление независимости суда от иных ветвей власти, который было необходимо соблюсти при любых условиях.

Наряду с проблемами организационного характера существовали трудности, непосредственно связанные с отправлением правосудия.

В этап своего становления окружной суд должен был сформировать практику рассмотрения кассационных жалоб, которая бы свидетельствовала о квалифицированности судебного состава и подтверждала необходимость существования такой инстанции.

Сегодня можно утверждать, что 10-ти летний опыт работы Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа утвердил убежденность в том, что при несовпадении судебного и административного деления повышается объективность и независимость суда, уменьшается давление на него других ветвей власти.

Данный факт способствовал укреплению мнения о компетентности и независимости суда среди предпринимателей Дальнего Востока, тем самым окружной суд достигнул цели своего создания за сравнительно небольшой промежуток времени. Это, несомненно, заслуга председателя и аппарата суда, которые в сложных условиях проявили сплоченность, стойкость и профессионализм.

А начиналось все в сентябре 1995 года в здании по ул. Ленина 27, где Федеральный арбитражный суд Дальневосточного округа занимал только 4 этаж. В новой кассационной инстанции приступили к работе восемь судей и одиннадцать специалистов.

Первыми судьями Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа в соответствии с Указом Президента РФ от 7 сентября 1995 года стали: Дружина Ольга Петровна, Иваницкая Ольга Ивановна, Комиссарова Нина Антоновна, Кручинин Николай Николаевич, Панченко Ирина Сергеевна, Сачук Тамара Ивановна, Сумина Галина Андреевна, Шишова Ирина Юрьевна.

Формируя федеральные арбитражные суды, необходимо было сохранить целостность уже вполне организованной и функционирующей системы арбитражных судов субъектов, не нанося при этом им удар посредством перехода их кадров.

Поэтому организация штата ФАС ДВО изначально предполагала поэтапный механизм создания профессионального судейского состава, за счет его постепенного увеличения высоко квалифицированными судьями.

Более того, кассационная инстанция сама «воспитала» ряд судей — Гребенщикову Викторию Анатольевну, Новикову Светлану Николаевну и др.

С августа 1997 года Федеральный арбитражный суд Дальневосточного округа занимает помещение, расположенное по ул. Пушкина 45 в центральной части г. Хабаровска.

Место в судебной системе

Идея формирования правового государства существовала в России давно, однако в силу разных причин ему не суждено было утвердиться. Кардинальное демократическое преобразование нашего общества, согласие и общественное спокойствие люди все чаще связывают с правом, правовым государством и правосудием.

С апреля 1992 года (с введением в действие первого Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) судебно-арбитражная система России начала свое историческое возрождение.