26 Марта 2021

«Российская газета» публикует поправки в УПК, ограждающие бизнес от давления следствия. В статьях, касающихся изъятия вещественных доказательств, детально прописывается, каких фигурантов считать предпринимателями, а значит, попадающими под действие защитных правил.

  Следователи не вправе поместить под замок всю оргтехнику фирмы, не дав скопировать информацию. Следователи не вправе поместить под замок всю оргтехнику фирмы, не дав скопировать информацию. Визит правоохранителей не должен разорять фирму. Теперь это Закон.

Так что отныне люди в масках не смогут прийти в офис и забрать компьютеры, документы, другие вещдоки, чтобы потом долго и томительно все не отдавать.   Например, по закону следователь не может просто так изъять компьютеры в компании, для этого нужны особые причины.

И в любом случае, если технику все-таки уносят, надо дать предпринимателю возможность скопировать всю нужную для работы информацию. Это нужно для того, чтобы бизнес не закрылся после визита на фирму правоохранителей.

  В одном из своих Посланий президент России Владимир Путин особо подчеркнул необходимость «избавляться от всего, что ограничивает свободу и инициативу предпринимательства».

      «Добросовестный бизнес не должен постоянно ходить под статьей, постоянно чувствовать риск уголовного или даже административного наказания», — сказал президент.   По его словам, почти половина дел — около 45 процентов — в отношении предпринимателей прекращается, не доходя до суда.   У правоохранителей, конечно, есть право подозревать и разбираться. Само собой, нет ничего страшного, если следователи завели дело, но разобрались, увидели, что вины предпринимателя нет, и прекратили расследование. Страшно другое: когда под видом разбирательства убивают бизнес. Не раз правозащитники высказывали подозрения, что некоторые дела заводятся не для того, чтобы посадить, а чтобы разорить.

«Нередко само расследование становится разрушительным для бизнеса, так как изъятие документации и компьютерной аппаратуры может повлечь остановку работы фирмы, — поясняет председатель Правления Ассоциации юристов России Владимир Груздев. — Поэтому на законодательном уровне закреплены меры, защищающие бизнес от необоснованного давления правоохранительных органов».

  Принятые поправки в закон, говоря простым языком, связывают в разумных пределах руки людям в масках. Они потребовались в том числе потому, что на местах, как показывает практика, далеко не все восприняли сигналы главы государства.   По крайней мере, в общество по защите прав предпринимателей поступают тысячи жалоб от бизнесменов. Например, в Краснодарском крае у индивидуального предпринимателя изъяли партию солнцезащитных очков и хранили на складе более двух лет. Только после того, как жалобы предпринимателя дошли до Генпрокуратуры, товар был возвращен. Причем, как подчеркивает предприниматель, ему вернули товар без каких-либо вопросов. То есть претензий со стороны закона к нему нет. Зачем же очки так долго пылились на складе?

  «По данным Верховного суда России, в 2020 году было рассмотрено 4,3 тысячи уголовных дел в сфере предпринимательской деятельности, — рассказывает Владимир Груздев.

— По ним перед судом предстали 4,4 тысячи предпринимателей. Дела 1,6 тысячи человек были прекращены по различным основаниям. Осуждены 2,7 тысячи человек.

Из числа осужденных к реальным срокам были приговорены девять процентов».

  Иными словами, практика наказаний достаточно гуманная. А вот практику расследования уголовных дел надо совершенствовать. Еще один пример: в Хабаровске у фирмы, занимающейся разработкой программного обеспечения, было изъято необходимое для работы оборудование. Компания представлена в шести регионах, и ее работа была полностью парализована. Только после вмешательства организаций, защищающих права предпринимателей, оборудование было возвращено.

  Между тем, как подчеркивает советник Федеральной палаты адвокатов России Евгений Рубинштейн, уголовно-процессуальное законодательство предусматривает ряд гарантий от необоснованного вмешательства в предпринимательскую деятельность.

  По его словам, если следствию необходимо изучить информацию, содержащуюся на электронных носителях, он может их изъять только с соблюдением предусмотренных в законе гарантий. Если же особых обстоятельств нет, то технику надо оставить бизнесменам, просмотрев прямо на месте то, что нужно. Такие нормы были введены достаточно давно, чтобы улучшить деловой климат. Однако на практике они не всегда срабатывают. Силовики пользуются тем, что, как указывают правоведы, иногда грань между экономическим преступлением и обычным достаточно тонка. Например, нередко следствие инкриминирует предпринимателям статью «Мошенничество». И тогда люди в погонах искренне уверяют, что речь об обычной уголовной афере. Такой же, как, скажем, игра в наперстки, организация лохотрона или продажа чужой квартиры. И тогда якобы на обвиняемого предпринимателя не распространяются гарантии, предусмотренные для бизнеса.

  «Одна из проблем, которая позволяет нивелировать предусмотренные выше гарантии, заключается в аморфном содержании и толковании термина «сфера предпринимательской деятельности», — говорит Евгений Рубинштейн.

— Дело в том, что указанные гарантии распространяются только в случаях, когда расследуются уголовные дела о преступлениях в «сфере предпринимательской деятельности».

Именно для того, чтобы снизить возможность необоснованного ограничительного толкования указанного термина, принятый закон предусматривает иную, более конкретную формулировку».

  Почти половина дел, возбужденных в отношении предпринимателей, прекращается, не доходя до суда. Но расследование могло убить бизнес

В свою очередь, адвокат, руководитель практики Legal Tech «Бюро адвокатов Де-ре», Виктор Пробичев согласен с тем, что правоохранители часто устраивают маски-шоу, чтобы надавить на бизнес.

Например, по его словам, порой визит людей в погонах вызван не каким-то сигналом о возможном преступлении, а просьбой небросовестных бизнесменов.

Допустим, фирма «Честный подрядчик» судится в арбитраже с фирмой «Бесчестный заказчик», и последний, используя свои связи с правоохранителями, договаривается о визите силовиков в офис «Честного подрядчика». Зачем? Чтобы изъять оригиналы документов: счета-фактуры, акты, договоры.

В итоге подрядчик вынужден приходить в арбитражный суд буквально с пустыми руками. А важные для экономического спора документы лежат в столе следователя, пока он возится с придуманным на пустом месте уголовным делом. Дело потом закроется, документы вернут, но — уже после того, как закончится арбитражный суд.

  «Правоохранительные органы зачастую изымаю не только компьютерную оргтехнику и товар, но и оригиналы документов, — рассказывает Виктор Пробичев. — Более того, в нарушении положений закона о полиции , не предоставляют в установленные сроки копии изъятых документов, в случае, если при производстве следственных действий или оперативных мероприятий не имелось технической возможности сделать копии. Это препятствует нормальной деятельности компании».   Новые нормы позволят четко разграничить, в каких случаях на бизнесмена распространяются предпринимательские гарантии, а в каких — нет.

• Екатерина Авдеева, руководитель экспертного центра «Деловой России»:
• Дмитрий Петровичев, вице-президент «Опоры России»:
• Александр Варварин, статс-секретарь — Вице-президент РСПП:

  — Для предпринимателей, конечно же, очень важно применение на практике гарантий, предусмотренных законодателем. Действительно особенно остро стоят вопросы, связанные с изъятием документов, цифровых носителей и компьютерной техники. Причем ст. 81.1 УПК РФ содержит очень четкие и разумные сроки, в которые изъятое должно быть приобщено в качестве вещественных доказательств, назначена Экспертиза или изъятое должно быть возвращено. Надеемся, что это будет еще один шаг в изменении законодательства для обеспечения гарантий предпринимателей, которые так важны для хорошего делового и инвестиционного климата.   — Более трети обращений, которые к нам поступают от предпринимателей ежегодно, касаются вопросов защиты их прав в связи с уголовным преследованием.   Действие закона направлено на то, чтобы было единое понимание по отнесению преступления к предпринимательской деятельности. Это очень важно. Главная цель — исключить различные толкования.   Новый закон не меняет существующий порядок признания вещественных доказательств, изымаемых, в том числе, у бизнеса, доказательствами. Данный законопроект носит в большей степени уточняющий характер.   Понятие «Предпринимательская деятельность» в уголовно-процессуальном законодательстве используется достаточно часто, но его содержание раньше практически не раскрывалось.   Основная проблема была связана с применением статьи 108 УПК в части 1.1, где в отношении предпринимателей введены ограничения на заключение их под стражу. Долгое время складывалась негативная практика, так как суды трактовали термин «предпринимательская деятельность» очень узко. В частности, говорили, что преступления, связанные с предпринимательской деятельностью, касаются только действий индивидуальных предпринимателей — тогда будут действовать особенности заключения их под стражу.   Верховный Суд дважды давал разъяснения, что нельзя давать такие узкие трактовки. Но проблемы сохранялись, и Верховный Суд предложил внести изменения в 108 статью УПК.   На наш взгляд, эти изменения достаточно четко урегулировали, в каких случаях можно заключать предпринимателей под стражу, а в каких нет, но аналогичный термин «преступления в сфере предпринимательской деятельности» до сих пор сохранялся в статье 81.1 о вещественных доказательствах и в статье 164 о правилах производства в следственной деятельности. Применительно к этим статьям сохранялась правовая неопределенность.   Поскольку в статью 108 были внесены уточняющие корректировки, логично было внести соответствующие изменения применительно к статье 81.1 и 164, что и было сделано.   Таким образом, законодатель повысил степень защищенности предпринимателей, и мы надеемся, что на практике будет возникать меньше конфликтных ситуаций при определении понятий «вещественные доказательства» по особому режиму приобщения таких доказательств к делу по преступлениям, совершенным в сфере предпринимательской деятельности.

  Изменения абсолютно правильные, мы их поддерживаем. Они во многом носят уточняющий характер — не по процедурам, как приобщать вещественные доказательства и как их изымать у бизнеса, а по описанию случаев, в которых применяются эти особенности.

Источник: Российская газета

Закон об изъятии техники – основания изъятия носителей

30 января 2019

В конце декабря в УПК РФ появилась новая статья 164.1, регулирующая процедуру изъятия электронных носителей и копирования с них информации в процессе осуществления следственных мероприятий. Данная статья стала одной из уголовно-правовых гарантий бизнесу, предложенных Президентом РФ Владимиром Путиным.

Под электронным носителем информации подразумеваются устройства, конструктивно предназначенные для постоянного или временного хранения данных в виде, пригодном для использования в электронных вычислительных машинах, а также передачи по информационно-коммуникационным сетям. На практике к ним относятся жесткие диски, флеш-карты и тому подобные устройства.

При расследовании уголовных дел о мошенничестве, присвоении или растрате, причинении имущественного ущерба путём обмана или злоупотребления доверием, если деяния совершены в сфере предпринимательской деятельности, также при расследовании уголовных дел о перечисленных в ч.4.1 ст.

164 УПК РФ статьях УК РФ, предусматривающих ответственность ща совершение преступление в сфере экономической деятельности,, изъятие электронных носителей информации по общему правилу запрещено. Однако закон содержит исключения из данного правила.

Так, изъятие электронных носителей информации допускается по делам в сфере экономической и предпринимательской деятельности при следующих основаниях:

1. Имеется постановление о проведении судебной экспертизы в отношении электронных носителей.
2. Наличие судебного акта об изъятии.
3. Отсутствие у владельца носителя прав на хранение и использование данных, содержащихся на устройстве.
4. Потенциальная возможность использования информации, находящейся на устройстве, для совершения новых преступных деяний.
5. Наличие мнения специалиста в сфере техники о том, что копирование данных может привести к их изменению или уничтожению.

Еще одно требование вновь введённой в действие ст. 164.1 УПК РФ заключается в том, что изъятие должен осуществлять специалист. Владелец устройств (или обладатель информации, содержащейся на них) может ходатайствовать о копировании данных на другое устройство.

Специалист, соответственно, в присутствии понятых осуществляет копирование, о чем делается соответствующая запись в протоколе. Указанные положения не являются новыми для уголовно-процессуального законодательства; в 2012 году в статью 182 УПК РФ, посвящённую основаниям и порядку производства обыска, была введена часть 9.

1, которая впервые установила аналогичные правила, в связи с появлением в УПК РФ рассматриваемой нами ст. 164.1 упомянутая ч. 9.1 ст. 182 утратила свою силу.

Если следователь решил не производить изъятие электронных носителей, а просто скопировать информацию, то он должен указать в протоколе используемые технические средства, порядок их применения, устройства, к которым эти средства были применены.

К чему приведут новые правила изъятия предметов?

Закон об изъятии носителей и копировании данных был разработан для защиты прав предпринимателей, поскольку большинство компаний, лишившись техники, просто не могли продолжать нормальную работу. Тем не менее, у нововведения немало серьезных изъянов. Рассмотрим их.

1. По-прежнему отсутствует легальное понятие «электронный носитель информации» в контексте уголовного процесса. Конечно, данное определение имеется в ГОСТе 2.051-2013, однако оно слишком общее и лишено конкретики. На практике это будет приводить к спорам относительно того, что можно считать электронным носителем информации, а что нет. Например, у специалистов нет единого мнения о том, можно ли применять данные правила к изъятию мобильных телефонов и сим-карт.
2. О том, кто может выступать в роли специалиста, ничего не сказано. Не указаны конкретные требования, которые предъявлялись бы к образованию и опыту работы специалиста. Конечно, в УПК РФ такие уточнения вноситься не будут – нужен отдельный акт по данной теме.
3. На практике по ходатайствам о копировании данных по-прежнему будут приниматься отрицательные решения. Объясняется это тем, что в ходе осмотра места происшествия, обыска или выемки следователь еще не представляет объем и характер всех данных, хранящихся на устройстве, а, значит, он может предположить, что копирование информации по ходатайству предпринимателя теоретически может помешать расследованию или способствовать новым преступлениям, кроме того органы расследования в России по-прежнему не готовы совершать какие-либо действия в целях защиты прав и свобод лица, привлекаемого к ответственности, а в удовлетворении любых, даже законных просьб склонны скорее отказать
4. Предположение о том, что информация может быть использована для совершения бизнесменом новых преступлений – размытое основание для изъятия техники, которое следователь может легко использовать на практике. Необходимо законодательно запретить отказывать в удовлетворении ходатайства о копировании информации в ходе изъятия без мотивированного объяснения с указанием конкретных фактов, на основании которых следствием было сделано соответствующее предположение.
5. Если объем информации достаточно большой, то поиск другой техники и само копирование будут достаточно проблематичными. Владелец изъятых носителей фактически не сможет воспользоваться данной возможностью.

Отсюда следует, что новая статья, к сожалению, работать не будет. Законодатель не смог устранить старых проблем, не конкретизировал спорные и неясные моменты, имевшиеся и ранее. Новый закон фактически продублировал в отдельной статье ранее имевшиеся декларативные нормы, практикой так и не воспринятые, дополнив их рядом ещё более спорных положений.

Что делать предпринимателю?

Как было сказано ранее, предпринимателям не стоит надеяться на указанную статью – в ней достаточно «лазеек» для следствия, чтобы изъять технику и отказать в копировании. В этой ситуации требуется срочная защита бизнеса со стороны грамотного адвоката, который:

• выяснит, имеются ли основания для производства данных действий;
• примет участие в изъятии и проконтролирует ход осмотра места происшествия, обыска, выемки, не допуская нарушение прав доверителя;
• использует все возможности, чтобы предотвратить изъятие компьютеров и другой техники;
• добьется копирования важной для доверителя информации на другие носители;
• обжалует незаконный отказ в копировании данных;
• в случае нарушения оснований и порядка следственного или оперативно-розыскного мероприятия по изъятию электронных носителей информации примет меры для признания полученных доказательств недопустимыми;
• обжалует незаконные действия и решения органов следствия руководителю следственного органа, прокурору и (или) в суд;
• примет все предусмотренные законом меры для скорейшего возврату изъятой техники.

Отметим, что даже если на устройстве в действительности содержалась изобличительная информация, опытный адвокат по уголовным делам может подметить малейшие процессуальные огрехи в работе следователей и, соответственно, уже в суде добиться исключения доказательств, полученных с нарушением закона, как недопустимых

Самим же предпринимателям рекомендуется копировать важную информацию и хранить копии в недоступном для правоохранителей месте. Так деятельность компании не будет парализована даже в случае изъятия носителей.

Путин предложил запретить силовикам забирать жесткие диски при обысках — РБК

Владимир Путин выдвинул инициативу запретить работникам органов правопорядка изымать при обысках на предприятиях серверы и жесткие диски. Такая мера, по мнению президента, позволит исключить остановку деятельности этих компаний

Артем Геодакян / ТАСС

Президент России Владимир Путин предложил запретить работникам следственных органов изымать серверы и жесткие диски с компьютеров во время проведения обысков на предприятиях. Об этом он, как передает ТАСС, заявил в ходе совещания по инвестиционным программам развития Дальнего Востока.

«Исключить применение в интересах следствия мер, приводящих к приостановлению деятельности предприятий, включая изъятие жестких дисков с рабочих компьютеров и серверов», — сообщил Путин, заметив однако, что в случае, если эта мера необходима и подобные действия «нужны для следствия», «достаточно снять копии». «Заверить их и пользоваться ими в ходе следствия», — пояснил российский лидер.

«Зачем создавать условия, создающие невозможность продолжения деятельности предприятия вплоть до невозможности уплаты налогов», — добавил он.

В настоящий момент, согласно действующему законодательству, при проведении обысков работники правоохранительных органов могут изымать «предметы и документы, изъятые из оборота», а также «электронные носители» (ч. 9 и 9.1 ст. 182 Уголовно-процессуального кодекса России).

Последние, как предполагает закон, должны изыматься исключительно «с участием специалиста».

При этом копирование находящейся на электронных носителях информации допускается только «по ходатайству законного владельца изымаемых носителей или обладателя содержащейся на них информации».

Копирование материалов во время обысков не допускается только по «заявлению специалиста» либо в случае, если копирование «может воспрепятствовать расследованию преступления» или «повлечь за собой утрату или изменение информации».

Автор

Евгения Маляренко

Подпишись на OK РБК

Получайте новости быстрее всех

Неэффективный запрет: почему следователи продолжат изымать компьютеры из офисов — новости Право.ру

В августе 2017 года президент Владимир Путин предложил запретить следователям изымать серверы и жесткие диски с компьютеров во время обысков на предприятиях, чтобы не мешать им работать. Во исполнение этого поручения Минюст готовит поправки в Уголовно-процессуальный Кодекс.

Однако им недостает определенности, считает Юрист практики уголовно-правовой защиты бизнеса Bryan Cave Leighton Paisner (Russia) LLP Анжела Гламаздина.

Она подробно рассказала о том, как изымают серверы, почему законопроект не станет барьером для следствия, и какие меры действительно помогут бизнесу.

Законопроект Минюста не запрещает забирать серверы и жесткие диски, что прямо указано в дополнении к ч. 4.1 ст.

164 УПК РФ: «Изъятие электронных носителей информации допускается только при наличии данных, что на электронных носителях содержится информация, которая может иметь значение для уголовного дела».

По закону и по мнению следователя, такая информация – это любые данные, которые позволяют не только сделать вывод о наличии или отсутствии состава преступления, но и пригодятся для других целей уголовного процесса.

Очевидно, что на электронных носителях, которые находятся в организации (компьютер, флеш-накопитель, жесткий диск), есть сведения о её деятельности.  А при расследовании экономических преступлений такую информацию изучают в первую очередь с помощью следственных действий — компьютерно-технической экспертизы, осмотра предметов и др.

На нашей практике, экспертиза изъятых носителей в большинстве случаев означает, что законный владелец не получит их долгое время. Поводов для назначения экспертизы находят немало, вплоть до вопроса об исправности техники, на которой содержится информация.

Представителям юридических лиц остается оспаривать действия правоохранителей, в том числе в судах общей юрисдикции по месту нахождения следственного органа.

В действительности, органы следствия и суды обходят «предпринимательские статьи». Они квалифицируют деяния по другим нормам, к которым в первую очередь можно отнести ст. 159 УК РФ (мошенничество). Такой способ позволяет правоприменителям, как и прежде, вмешиваться в финансово-хозяйственную деятельность предпринимателей.

В законопроекте выделяют преступления в сфере предпринимательской деятельности, по которым можно изымать электронные носители информации. Это вызывает некоторое недоумение. По нашему мнению, по части составов вообще следует запретить изымать электронные носители, например, по налоговым преступлениям.

По нашему мнению,  даже фактическое кратковременное приостановление деятельности нужно документировать и оспаривать.

  При положительном результате изъятые электронные носители должны быть возвращены представителю организации. Такое обжалование требует большого времени.

Но плюс в том, что в дальнейшем появится возможность признать доказательства (информацию с носителей) недопустимыми в соответствии со ст. 75 УПК РФ.

Надеемся, что законодатель предусмотрит возможность запретить изъятие электронных носителей информации по отдельным экономическим преступлениям не только в ходе обыска, но и при проведении других процессуальных и следственных действий. По нашему мнению, законопроект требует дальнейшей корректировки.

Тем более, что практику не удалось изменить с помощью изменения в ч. 3 ст. 299 УК. В этой норме предусмотрели уголовную ответственность за незаконное возбуждение дела с целью помешать бизнесу, если это повлекло его прекращение или крупный ущерб.

Новую норму внесли в декабре 2016 года, но до сих пор нам не известно случаев привлечения к ответственности по ней.

Путин: нужно запретить следствию изымать серверы и жесткие диски предприятий

ПОСЕЛОК НОВОБУРЕЙСКИЙ /Амурская область/, 3 августа. / ТАСС/. Президент России Владимир Путин предлагает запретить следственным органам изымать серверы и жесткие диски при проведении следственных мероприятий на предприятиях. Об этом он заявил на совещании по инвестиционным программам развития Дальнего Востока.

«Исключить применение в интересах следствия мер, приводящих к приостановлению деятельности предприятий, включая изъятие жестких дисков с рабочих компьютеров и серверов, — предложил глава государства. — Если для следствия нужно, а такая необходимость может возникать, и она имеется — достаточно снять копии, заверить их и пользоваться ими в ходе следствия».

«Зачем создавать условия, создающие невозможность продолжения деятельности предприятия вплоть до невозможности уплаты налогов?», — пояснил он свою инициативу.

Сократить число проверок

Путин также потребовал, чтобы количество внеплановых проверок предпринимателей в России было сокращено до 30% от плановых. «Внеплановые проверки осуществляются, как правило, без соответствующего согласования с прокуратурой, — отметил он.

— Там только 2-3% согласовывается с прокуратурой. Все остальное идет самостоятельно. В этой связи считаю возможным ограничить количество внеплановых проверок в отношении предпринимателей не более 30% от количества плановых проверок.

За исключением ситуаций, связанных с чрезвычайными обстоятельствами. чрезвычайными ситуациями».

Путин обратил внимание и на излишнюю длительность проверок. «Они [эти проверки] сейчас длятся бесконечно долго. Это надо прекратить!» — подчеркнул он. «Срок проведения внеплановых проверок должен быть ограничен десятью сутками», — заявил Путин.

«Административное давление, давление со стороны правоохранительных органов часто является совершенно избыточным, — констатировал глава государства. — И все время об этом говорим, принимаем решения на этот счет. И, кстати говоря, многие из них работают в положительном плане. Но практика показывает, что принятых решений недостаточно».

Освобождать из-под стражи

Президент считает, что предприниматели должны освобождаться из-под стражи, если правоохранительные органы не ведут в отношении них активных следственных действий. «Часто при обращении в суд за продлением [меры пресечения] представители следствия не предъявляют убедительных доказательств того, что следствие вообще ведется, что предпринимаются следственные действия, — заявил он.

— Считаю абсолютно обоснованным, если при отсутствии активных действий по ведению следствия граждане, находящиеся под арестом, имею в виду предпринимателей, будут от заключения под стражу освобождены». По словам Путина, «это нужно отработать Верховному суду и Генпрокуратуре, если потребуется, внести изменения в закон».

«Главное, чтобы решения были приняты оперативно», — потребовал президент.

Глава государства напомнил, что действующее законодательство предусматривает особый порядок применения мер пресечения по делам в отношении предпринимателей.

«Но правоохранительные органы часто обходят эту статью путем возбуждения дел по другим статьям, в том числе по мошенничеству, и следствие ведется очень долго», — сказал глава государства.

А время от времени, отметил он, спустя период, предусмотренный законом, обращаются в суд за продлением срока содержания под стражей.

Расширить возможности по защите в судах

Глава государства считает, что бизнес-объединения должны получить право защищать интересы своих членов в суде.

«У нас создана структура, защищающая права предпринимателей — [бизнес-омбудсмен] Титов Борис Юрьевич с его командой, его представителями на местах, — напомнил президент.

— Им должно быть представлено право защищать интересы членов их организаций, я имею в виду предпринимательских организаций — ТПП, «Опора России, «Деловая Россия» — представлять интересы членов своих организаций в суде».

«Это, если требуется, можно прописать в законе», — уточнил Путин.

«Имеется в виду не подавать коллективные иски или иски в интересах неограниченного круга лиц, но представлять интересы конкретных членов своих организаций — вполне обосновано», — пояснил глава государства.

«Это, надеюсь, внесет определенный позитив в рассмотрение дел, связанных с предпринимательской деятельностью либо связанных с нарушением закона в сфере предпринимательства, — полагает Путин. — Это мы сформулируем в отдельном поручении».

Выполнять решения, а не ревизировать

Свои инициативы он озвучил на совещании, посвященном развитию инвестиционных проектов на Дальнем Востоке, которое прошло на Нижне-Бурейской ГЭС. На нем Путин, в частности, потребовал от чиновников следовать государственным приоритетам при работе в этом регионе.

«Понимаю, что где-то может быть удобнее, комфортнее тратить деньги, — подчеркнул он. — Но мы же договорились, что есть приоритеты, которые государство выстраивает, и эти приоритеты говорят о том, где нужнее это делать».

«Это пока не очень удается нашим коллегам», — отметил президент.

Президент отметил, что в ближайшее время попросит «соответствующих коллег» проанализировать, что происходит в этой области. «И хочу вас предупредить: мы самым внимательным образом посмотрим на результат этой работы.

Самым внимательным образом», — подчеркнул Путин. «Хочу еще раз сказать, что есть государственные приоритеты, которые определяются и президентом, и правительством, и я прошу самым внимательным образом к этому отнестись, — добавил он.

— Не ревизовать наши решения на ведомственном уровне».

По его словам, работа, которую ведет правительство на Дальнем Востоке, «в высшей степени важна». «Не только вложения «Газпрома», или «СИБУРа», или «Роснефти», или еще каких крупных инвесторов, или энергетиков — «Русгидро». Текущая работа важна — министерств и ведомств. И я хочу ее увидеть», — заключил глава государства.

Запрет изымать серверы кардинально не изменит ситуацию, считают эксперты

Президент России Владимир Путин предлагает запретить следственным органам изымать серверы и жесткие диски при обысках на предприятиях, считая, что достаточно снять копии, заверить их и пользоваться ими в ходе следствия.

Предложение органам просто скопировать данные без изъятия магнитных носителей всегда вызывала непонимание, даже агрессию, органы никогда не хотят это слышать, сказал РИА Новости управляющий партнёр «Тарло и партнёры» Алексей Попов, отмечая, что инициатива президента верная и давно назревшая.

Аргумент следствия, по его словам, обычно один — на жестком диске есть закрытые зоны, которые без дополнительного изучения и технических экспертиз никак не найти. Эта же аргументация будет применяться и в дальнейшем, что найдет теперь отдельное отражение в постановлениях о соответствующих следственных мероприятиях, считает Эксперт.

«Боюсь, все будет точно так же, как с мерой пресечения, когда много говорится на всех уровнях о нелогичности избрания такой жесткой меры как помещение под стражу по экономическим статьям и нетяжелым составам, но СИЗО по-прежнему забиты предпринимателями и опасными для общества, по версии следствия, бухгалтерами», — сказал адвокат Попов.

Действия сотрудников правоохранительных органов в настоящее время при обыске и выемке документов, необходимых для ведения хозяйственной деятельности, могут парализовать работу организации, объясняет необходимость введение инициативы президента управляющий партнер МКА «Закалюжный, Ельмашев и партнеры» Юрий Ельмашев.

«Изъятые документы могут умышленно не возвращаться руководителю во время всего расследования, а это от нескольких месяцев до нескольких лет, хотя и надобность оригиналов ничем не обусловлена, достаточно надлежаще заверенных копий», — сказал агентству Ельмашев, отметив, что изменения ситуации необходимо вносить изменения в уголовно-процессуальный кодекс РФ. В нынешней редакции УПК, по словам адвоката, наоборот — следователь изымает электронный носитель, а руководитель компании получает копию информации.

По словам адвоката Ольги Лукмановой, на ее практике следователи не всегда изымают жесткие диски с информацией, а когда изымают, зачастую позволяют скопировать данные.

«Необходимо в процессе обыска владельцу изымаемого электронного носителя заявить ходатайство о копировании с него специалистом в присутствии понятых информации на другой электронный носитель.

На моей практике обычно такие ходатайства удовлетворялись», — сказала юрист.