Решения ЕСПЧ опубликованы в настоящем разделе.  Используйте поле меню «Поиск решений ЕСПЧ по ключевым словам» для поиска решений со схожим юридическим содержанием. Сортировка по ключевым словам произведена на основе отдельных прав (статей Конвенции). В случае, когда в деле рассматривается нарушение двух и более прав, то за основу для сортировки берется только одна статья Конвенции. 

Пояснения относительно описания решений и постановлений ЕСПЧ

Термин Решения (Decisions) — это отдельные промежуточные решения по вопросу приемлемости жалобы. Таким решением ЕСПЧ может признать жалобу неприемлемой, частично приемлемой, либо приемлемой. 

Постановления (Judgments) — это окончательные решения по существу дела. Только в постановлении ЕСПЧ может признать нарушение Конвенции со стороны государства-ответчика.

Каждое постановление или решение на нашем сайте имеет следующие реквизиты: дату принятия, номер жалобы, ключевые права — статьи Конвенции — нарушение которых рассматривалось, а также уровень значимости. 

Уровень значимости постановлений и решений ЕСПЧ

Дела разделены на четыре категории: уровень Сборник (Case Reports ), за которым следуют уровни 1, 2 и 3.

Классификация по уровням 1, 2 и 3 имеет временный характер, пока Бюро (состоит из Председателя ЕСПЧ, его заместителей и Председателей Секций ЕСПЧ) не решит, следует ли включить определенное дело в официальный сборник Суда. Например, категория дела, которое изначально было определено в уровень 1, но впоследствии было включено в официальный сборник, будет соответственно изменена.

Сборник (Case Reports): Постановления, решения и консультативные заключения, которые были опубликованы, или отобраны для публикации, в официальных сборниках постановлений и решений Суда. Отбор начиная с 2007 г. произвело Бюро Суда на основании предложений Юрисконсульта.

• 1 = Высокая значимость: Все другие постановления, решения и консультативные заключения, которые делают значительный вклад в развитие, разъяснение или изменение судебной практики, будь то в общем плане, или в отношении определенного государства.
• 2 = Средняя значимость: Постановления, решения и консультативные заключения, которые не делают значительного вклада в развитие судебной практики, но при этом не ограничиваются только применением уже существующей практики.
• 3 = Низкая значимость: Постановления, решения и консультативные заключении, представляющие слабый юридический интерес, в частности постановления и решения, которые просто применяют существующую практику, или же связаны с мирным соглашением, либо с прекращением производства по делу (за исключением случаев, представляющих особый интерес).

Дата Постановления: 17/12/2009. Номер жалобы: 19359/04. Статьи Конвенции: 7, 7-1, 41. Уровень значимости: 1 — высокий. 

Суть: заявитель утверждал, что в его отношении властями государства-ответчика было допущено нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции, состоявшее в продлении его превентивного заключения свыше десятилетнего срока.

Кроме того, заявитель утверждал, что продление срока его превентивного заключения на неопределённый период времени нарушило его право, гарантируемое пунктом 1 статьи 7 Конвенции, не быть подвергнутым наказанию более строгому, чем то, которое предусматривалось на момент совершения преступления.

Заявитель жаловался на то, что его задержания на семи публичных мероприятиях нарушили его право на свободу мирных собраний и право на свободу и личную неприкосновенность. Он утверждал, что производства по делам об административных правонарушениях в национальных судах не отвечали гарантиям справедливого разбирательства. 

Дата Решения: 14/04/2015. Номер жалобы: 66655/13. Статьи Конвенции: 7, 7-1, 41. Уровень значимости: 2 — средний. Суть: Заявитель утверждает, что преступление, за которое он был осужден, а именно «пособничество деятельности мафиозной организации извне», является результатом изменений в прецедентной практике уже после преступления, о котором идет речь.

О проблеме мотивированности судебных актов через призму постановлений европейского суда по правам человека — европейский суд по правам человека

«…Суть функционирования судебной ветви государственной власти состоит в том, что в этом функционировании логика силы заменена силой логики. Убеждающая сила правого обоснования принимаемых решений …суть принципа верховенства права, суть правового государства».
Профессор Боштян Зупанчич – судья Европейского Суда по правам человека.

В предыдущей статье, посвященной практике Европейского Суда по правам человека, мы указывали, что одним из уроков, который может вынести для себя российский правоприменитель из Постановления ЕСПЧ по делу «Пронина против Украины», это необходимость надлежащего мотивирования судебных актов.

Проблема мотивированности судебных актов является крайне актуальной, некоторые авторы полагают, что «главной болезнью судебного контроля в России является игнорирование судами доводов жалоб» .

Нельзя не согласиться с тем, что «оставление в силе судейских нелепиц невозможно без аргументов, но обосновать, что «черное» — это «белое», мотивированно оправдать явную ошибку без демонстрации собственного невежества нельзя» .

Будь суды проверочных инстанций более внимательны к обязанности выносить мотивированные судебные акты, то вполне возможно нагрузка на вышестоящие судебные инстанции и вал жалоб в Европейский Суд по правам человека (далее ЕСПЧ) был бы меньше.

   Данное предположение основано на утверждении, с которое воспринимается практикующими юристами как аксиома: невозможно правильно мотивировать ошибочное решение по делу .   Поэтому в неправосудных актах проверочных инстанций можно увидеть, что они являются немотивированными, в них игнорируются аргументы и доводы сторон.

Как бы суды не пытались мотивировать неправосудные акты всегда видно, как в данных актах идет искажение не только доводов сторон, но и порой и подменяются вопросы, поставленные перед судом в исковом заявлении.

И поэтому суды в своих актах, пытаясь не искажать аргументы и доводы сторон просто их игнорируют, за исключением тех, которые находятся в полном соответствии  с логикой судебного постановления. По всей видимости, данные умолчания, на взгляд судей, представляют меньшее нарушение, чем явное искажение позиций сторон.

Однако от этого решение не становится правосудным. Но решение, в котором, скажем «обойдены острые углы»,  имеет гораздо больший успех устоять в вышестоящих судах, нежели решение в котором подробно описаны позиции сторон и в которых сделана попытка мотивировать неправосудное решение.

Данное наблюдение выявляет также еще одну чашу весов, которую применяет судья при вынесении судебного постановления, на этой чаше весов с одной стороны собственное суждение судьи по рассматриваемому делу, а на другой стороне этих весов риск отмены судебного постановления вышестоящим судом.

В качестве подтверждения этого можно привести дружественное напутствие  судьи вышестоящего суда начинающему федеральному судье: «Не пиши в решении много, чем больше напишешь, тем легче отменить решение».

К сожалению, именно риск отмены судебного постановления порой делает невозможным вынесение правильного судебного акта, когда он может хоть на йоту не совпадать со сложившейся практикой вышестоящего суда. Сложившаяся судебная практика, даже находящаяся в противоречии с законом, вещь очень трудно преодолимая.

И хотя суд при вынесении решения должен руководствоваться только Конституцией и законом (ст.120 Конституции РФ) ни один из судей не может себе позволить игнорировать сложившуюся судебную практику вышестоящих судов.  Впрочем этой проблеме в России много лет, еще в конце 19 века проф. Г.Ф.

Шершеневич писал: «Судебная практика рабски ловит каждое замечание кассационного департамента, старается согласовать свою деятельность со взглядом сената.

Эта масса решений, нарастающая с каждым годом все крепче и крепче, опутывает наш суд, который, как лев, запутавшийся в сетях, бессильно подчиняется своей участи, отказывается от борьбы и живет разумом высшей судебной инстанции… Борьба перед судом ведется не силой логики, не знанием соотношения конструкции института и системы права, не искусством тонкого  толкования, а исключительно ссылкой на кассационные решения…»

Однако было бы неправильно называть данную проблему только российской. Проблема немотивированности судебных актов была не однажды предметом рассмотрения ЕСПЧ.

В Постановлении по делу «Хаджианастасиу против Греции»  ЕСПЧ, напомнив, что суды должны, указывать с достаточной ясностью доводы и мотивы, на которых они основывают свои решения, установил факт нарушения права на справедливое судебное разбирательство немотивированным судебным актом.

Причиной установления нарушения права на справедливый суд явилось вынесение такого краткого судебного акта, из которого было не ясно, почему суд пришел именно к такому выводу, что создавало проблемы с обжалованием судебного акта.

Процедура обжалования предполагает оспаривание мотивов суда, однако, как их можно оспорить, если их в судебном акте просто нет?
Таким образом, вынесение немотивированного акта может явиться нарушение права на справедливый суд, гарантированного статьей 6 Европейской конвенции «О защите прав человека и основных свобод» (далее Конвенции).

Право на мотивированные судебные акты вытекает из права быть выслушанным судом. Кстати, право «быть услышанным судом» в  ФРГ закреплено в Конституции  (ст.103).

Несмотря на то, что в нормативных актах РФ данное право напрямую, как в Конституции ФРГ не закреплено, российские процессуалисты полагают, что право быть выслушанным и быть услышанным является принципом гражданского процессуального права .

А Конституционный Суд РФ в Постановлении №4-П от 12 марта 2001 назвал «право быть услышанным» общеправовым принципом, процитировав правило справедливого правосудия, сформулированное еще в древнем Риме: audi alteram partem (выслушать обе стороны).

Право быть выслушанным в свою очередь порождает право быть услышанным судом, а гарантией того, что сторона была выслушана и была услышана, является мотивированное решение суда. «Правосудие должно быть не только совершено, но и должно быть видно, что оно совершено» .

Конституции ряда европейских государств закрепляют требование мотивированности судебных актов и действий судебной власти, как конституционно-правовой принцип .

Полагаем, что правовые позиции ЕСПЧ, изложенные в Постановлении от 11 января 2007 по делу «Кузнецов и другие против Российской Федерации» (жалоба № 184/02) являются крайне важными для всех правоприменителей Российской Федерации, поскольку данные правовые позиции могут быть наглядным примером, что требуется от юрисдикционных органов в правовом государстве.

«83.  Суд повторяет, что в соответствии с установленным прецедентным правом, которое отражает принцип надлежащего отправления правосудия, в решении судов и органов правосудия должны быть надлежащим образом указаны основания, по которым они были вынесены.

Пункт 1 статьи 6 обязывает судебные инстанции указывать мотивировку постановленных ими решений, но этот пункт нельзя толковать как обязывающий предоставлять подробный ответ по каждому доводу. То, в какой мере должна исполняться данная обязанность излагать мотивировку, зависит от характера решения (см. п. 29 постановления по делу «Руис Ториха против Испании» от 9 декабря 1994 г.

, Серия А, № 303-А). И хотя национальные суды пользуются ограниченным правом принятия решения в вопросе выбора доводов по конкретному делу и приобщения доказательств достоверности утверждений сторон, эти органы обязаны указать основания для своих действий, изложив мотивировку этих решений (см. п. 36 постановления по делу «Суоминен против Финляндии» от 1 июля 2003 г.

по жалобе № 37801/97). Еще одна роль мотивированного решения состоит в том, что оно доказывает сторонам, что их позиции были выслушаны. Кроме того, мотивированное решение дает возможность какой-либо стороне обжаловать его, а апелляционной инстанции – возможность пересмотреть его.

Изложение мотивированного решения является единственной возможностью для общественности проследить отправление правосудия (см. п. 30 постановления по делу «Хирвисаари против Финляндии» от 27 сентября 2001 г. по жалобе № 49684/99)».

В деле «Кузнецов и другие против России» ЕСПЧ установил нарушение права на справедливый суд (ст. 6 Конвенции) фактом игнорирования ключевого вопроса дела, и явной непоследовательностью судов при рассмотрении дела в России.

Таким образом, можно сделать вывод, что коль скоро немотивированные судебные акты могут быть нарушением права на справедливый суд, то требование мотивированности должно стать объектом пристального внимания всех судебных инстанций.

Надо отметить как положительный факт, что ВАС РФ все чаще стал обращать внимание на немотивированность судебных актов, в частности  в постановлениях Президиума ВАС РФ №2236/07 от 10 июля 2007 г., и  N 3894/07 от 18 сентября 2007 г. было указано на  нарушение нижестоящими судами требования АПК РФ вынесения мотивированных актов.

Однако, зачастую Определения ВАС РФ об отказе  передаче дела для пересмотра судебного акта в порядке надзора, настолько кратки, что воспринимаются не как судебные акты, а лишь отписки.

Что не добавляет доверия ВАС РФ, поскольку в таких определениях практически не видно, что доводы заявителей были прочитаны, поняты и не приняты по тем или иным мотивам.

Скорей наоборот, прочитав такой акт, появляется подозрение, что заявление  о пересмотре дела в порядке надзора скорей всего не было прочитано внимательно и что возможно настоящим автором данного судебного акта является не судья, а его помощник.

В условиях, когда такой судебный акт исходит от высшей инстанции, доверие к данной инстанции и вера в торжество справедливости, начинает уменьшаться. Утрата же уважения к судьям разрушает государство.

Поэтому полагаем подчеркнуть важность инициативы ВАС РФ, высказанной его председателем А.Ивановым о том, что все надзорные определения ВАС РФ будут мотивированы и будут публиковаться на сайте ВАС РФ с 01.10.2007.  Понимание председателем ВАС РФ  важности вынесения мотивированных судебных актов было  высказано им также при встрече с Президентом РФ.

Все это порождает надежду, что российский правоприменитель сможет сделать свои акты более ясными для населения и не будет избегать от обязанности аргументировать свои акты и уклоняться от дачи ответов на вопросы, поставленные заявителем в своем требовании.

На наш взгляд, это сможет стать причиной возрождения веры в правосудие и веры в справедливость. Вера в справедливость имеет очень большую ценность в обществе, именно она дает силы в трудных ситуациях и дает силы для построения лучшего будущего для страны. Тот, кто потерял эту веру, смотрит в будущее без надежды.

Но возрождение этой веры дело ответственное, требующее постоянной работы, притом, что результаты этой работы могут быть перечеркнуты легко даже небольшим отклонением от принятого курса, потому что слишком часто человек был обманут и пределы его способности доверять не безграничны.

Тем не менее, мотивированность всех судебных актов достойная задача, которая должна быть разрешена в России.

Султанов Айдар Рустэмович, начальник юридического управления ОАО «Нижнекамскнефтехим», судья Третейского энергетического суда, член Ассоциации по улучшению жизни и образования

Влияние практики Европейского суда на рассмотрение и разрешение дел судами общей юрисдикции

Смычков, М. Р. Влияние практики Европейского суда на рассмотрение и разрешение дел судами общей юрисдикции / М. Р. Смычков. — Текст : непосредственный // Молодой ученый. — 2015. — № 12 (92). — С. 642-644. — URL: https://moluch.ru/archive/92/20263/ (дата обращения: 22.03.2022).

Обращение граждан и иных заинтересованных лиц в Европейский Суд по правам человека является дополнительной международной гарантией обеспечения прав человека и гражданина, возможное обращение граждан в Европейский Суд по правам человека повышает ответственность российских судов в разрешении дел, в которых имеет место нарушение положений Конвенции и Протоколов к ней.

Однако в настоящее время отсутствует единая точка зрения по поводу характера решений, выносимых Европейским судом по правам человека.

Так, например, по мнению председателя Конституционного Суда РФ Валерия Дмитриевича Зорькина, значение и место прецедентной практики Европейского Суда по защите прав человека предопределено статусом Конвенции и поэтому правовые позиции, излагаемые в решениях при толковании положений Конвенции, и сами прецеденты Европейского суда признаются Российской Федерацией как имеющие обязательный характер [5].

Сергей Федорович Афанасьев включает в систему источников отечественного гражданского процессуального права окончательные решения Европейского суда по правам человека по вопросам толкования и применения европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод при выявлении нарушения международного договора со стороны России, которые являются особым источником гражданского процессуального права и обладают прецедентной природой. С их помощью формируются не нормы, а важнейшие правовые начала, обязательные к дальнейшему использованию судами в ходе рассмотрения и разрешения гражданских дел [4].

Обращаясь к судебной практике ВС РФ по данному вопросу, он в Постановлении N 5 от 10 октября 2003 г.

[6] отметил, что судам надлежит учитывать практику Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Суды в пределах своей компетенции должны действовать таким образом, чтобы обеспечить выполнение обязательств государства, вытекающих из участия Российской Федерации в Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» [7] содержится предписание судам «учитывать правовую позицию» Европейского Суда по правам человека.

Пленумом Верховного Суда РФ даются указания не только общего характера относительно необходимости учитывать прецедентную практику Европейского Суда, но и указания конкретного характера.

В данном постановлении обращается внимание судов на то, что в соответствии с позицией Европейского Суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ, поскольку являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет их соответствия действительности.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 21.

содержится указание, что позиции Европейского Суда по правам человека, содержащиеся в постановлениях ЕСПЧ, принятых в отношении России, «являются обязательными для судов», а постановления Европейского суда, принятые в отношении других государств, «учитываются судами». Позиции Европейского суда следует учитывать и при применении российского законодательства, в том числе законодательства о правах и свободах.

Также в соответствии со статьей 46 ЕКПЧ каждое государство — ответчик обязано выполнять окончательные постановления ЕСПЧ.

Однако на практике часто возникают проблемы применения судебных решений Европейского Суда. Например, дело Константина Маркина против России. Мужчине военнослужащему отказали в отпуске по уходу за ребенком.

Командование части, а затем и военные суды отказали ему в этом праве, так как Закон предусматривает его только для женщин-военнослужащих.

Маркин пожаловался в Конституционный суд РФ и Европейский суд по правам человека.

КС РФ не усмотрел в той ситуации нарушения конституционных прав гражданина, так как статья 55 Конституции РФ допускает ограничения прав и свобод в целях обеспечения обороны страны и безопасности государства. Служба в армии прямо подпадает по это определение.

Кроме того, осенью 2006 года офицеру был предоставлен отпуск по семейным обстоятельствам и финансовая помощь в размере 200 тысяч рублей. Европейский суд, в свою очередь, усмотрел в данном деле нарушение ст. ст.

8, 14 ЕКПЧ, нарушение права на частную жизнь и запрет дискриминации.

После этого Маркин вновь обратился в гарнизонный суд, требуя пересмотреть его дело на основании решения ЕСПЧ.

Несмотря на то, что пересмотр дела по новым обстоятельствам на основании решения ЕСПЧ предписывается процессуальным законодательством, суд Маркину отказал.

Когда дело дошло до кассационной инстанции, Ленинградский военный окружной суд обратился в КС с просьбой проверить конституционность норм ГПК.

Таким образом, дело вернулось обратно в КС, и перед судом стал выбор, поддержать позицию ЕСПЧ, либо каким-либо образом санкционировать отказ суда общей юрисдикции следовать указаниям ЕСПЧ, что означало бы фактический отказ от соблюдения требований Конвенции.

В результате КС занял компромиссную позицию. Он отказался признать спорные нормы ГПК неконституционными. То есть дела по-прежнему по общему правилу подлежат пересмотру на основании постановлений ЕСПЧ. С другой стороны, КС счел, что они подлежат пересмотру не во всех случаях, несмотря на прямое указание ГПК.

Согласно КС, возможны ситуации, когда пересмотр решения суда невозможен без признания российского закона, ранее признанного КС конституционным, противоречащим Конституции РФ.

«В таком случае, принимая во внимание тот факт, что права и свободы человека и гражданина, закрепленные Конституцией Российской Федерации, — это, по существу, те же права и свободы, которые признаны Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, перед судом общей юрисдикции встает вопрос о конституционности указанных законоположений, повлекших нарушение соответствующих положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод в их интерпретации Европейским Судом по правам человека».

«В случае, если суд общей юрисдикции придет к выводу о невозможности исполнения постановления Европейского Суда по правам человека без признания не соответствующими Конституции Российской Федерации законоположений, относительно которых ранее Конституционный Суд Российской Федерации констатировал отсутствие нарушения ими конституционных прав заявителя в конкретном деле, он правомочен приостановить производство и обратиться в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о проверке конституционности этих законоположений», — постановил КС.

Таким образом, суд должен направить в КС запрос о конституционности спорного закона. КС таким образом получает возможность повторно рассмотреть вопрос о его конституционности. Он может либо признать его неконституционным, либо не признать.

Если КС не признал закон неконституционным, он самостоятельно придумывает выход из ситуации и указывает на него суду, сделавшему запрос: «При этом, если в ходе конституционного судопроизводства рассматриваемые законоположения будут признаны не противоречащими Конституции Российской Федерации, Конституционный Суд Российской Федерации — имея в виду, что для суда общей юрисдикции в любом случае исключается отказ от пересмотра вступившего в законную силу судебного постановления как процессуальной стадии, обусловленной, в частности, вынесением постановления Европейского Суда по правам человека, — в рамках своей компетенции определяет возможные конституционные способы реализации постановления Европейского Суда по правам человека» [1].

Литература:

1.         Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 6 декабря 2013 г. N 27-П

2.         Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. N 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации»

3.         Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц»

4.         Афанасьев С. Ф. Право на справедливое судебное разбирательство: теоретико-практическое исследование влияния европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод на российское гражданское судопроизводство. Саратов: Спарк, 2010. С. 15.

5.         Зорькин В. Д. Конституционный Суд России в европейском правовом поле. // Журнал российского права. 2005. № 3. С. 7.

6.         Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2003. N 12.

7.         Бюллетень Верховного Суда РФ. 2005. N 4.

Основные термины (генерируются автоматически): Европейский Суд, Российская Федерация, суд, Верховный Суд РФ, дело, общая юрисдикция, свобода, Конституционный Суд, Конституционный суд РФ, прецедентная практика.

Конституционный Суд РФ впервые сослался на постановления Европейского Суда по правам человека в своем постановлении от 23 ноября 1999 № 16-П по делу о проверке конституционности абзацев третьего и четвертого пункта 3 статьи 27 Федерального закона «О…

Ключевые слова: Европейский Суд по правам человека, Конституционный Суд РФ, Конституция РФ, Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод, суверенитет, юридические коллизии.

Конституционный Суд Российской Федерации осуществляет правотворчество в особых, свойственных ему формах.

Роль Конституционного Суда Российской Федерации заключается в определении конституционности нормативно-правовых актов и их отдельных…

Основные термины (генерируются автоматически): Конституционный Суд, Российская Федерация, решение, Конституционное правосудие, Алтайский край, Россия, полномочие, дело

Еще раз к вопросу о прецедентном характере решений Конституционного Суда РФ.

Конкуренция между судами конституционной и общей юрисдикции заключается в том, что Конституционный суд РФ, конституционные (уставные) суды субъектов Российской Федерации, суды общей юрисдикции и Верховный суд РФ реализуют функцию…

Конституционный Суд РФ, приняв указанное постановление, занял принципиальную позицию, согласно которой нормы Конституции РФ обладают в системе национального правового регулирования высшей юридической силой, а постановления Европейского суда…

Полномочие Конституционного Суда РФ давать толкование Конституции РФ реализуется им при рассмотрении любых дел, входящих в его компетенцию, и включает в себя обязанность дать разъяснение Конституции в случае запроса со стороны компетентных лиц и…

судебный прецедент, Российская Федерация, Верховный Суд РФ, юридическая наука, источник уголовного, судебная практика, решение судов, постановление Пленума, УК РФ, Верховный Суд.

Конституционный Суд РФ в своей практике исходит из более определённого критерия, понимая «закон» в узком смысле, как установления законодательного органа, принятые в надлежащей процедуре и форме[1].

Конституционный Суд РФ впервые сослался на постановления Европейского Суда по правам человека в своем постановлении от 23 ноября 1999 № 16-П по делу о проверке конституционности абзацев третьего и четвертого пункта 3 статьи 27 Федерального закона «О…

Ключевые слова: Европейский Суд по правам человека, Конституционный Суд РФ, Конституция РФ, Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод, суверенитет, юридические коллизии.

Конституционный Суд Российской Федерации осуществляет правотворчество в особых, свойственных ему формах.

Роль Конституционного Суда Российской Федерации заключается в определении конституционности нормативно-правовых актов и их отдельных…

Основные термины (генерируются автоматически): Конституционный Суд, Российская Федерация, решение, Конституционное правосудие, Алтайский край, Россия, полномочие, дело

Еще раз к вопросу о прецедентном характере решений Конституционного Суда РФ.

Конкуренция между судами конституционной и общей юрисдикции заключается в том, что Конституционный суд РФ, конституционные (уставные) суды субъектов Российской Федерации, суды общей юрисдикции и Верховный суд РФ реализуют функцию…

Конституционный Суд РФ, приняв указанное постановление, занял принципиальную позицию, согласно которой нормы Конституции РФ обладают в системе национального правового регулирования высшей юридической силой, а постановления Европейского суда…

Полномочие Конституционного Суда РФ давать толкование Конституции РФ реализуется им при рассмотрении любых дел, входящих в его компетенцию, и включает в себя обязанность дать разъяснение Конституции в случае запроса со стороны компетентных лиц и…

судебный прецедент, Российская Федерация, Верховный Суд РФ, юридическая наука, источник уголовного, судебная практика, решение судов, постановление Пленума, УК РФ, Верховный Суд.

Конституционный Суд РФ в своей практике исходит из более определённого критерия, понимая «закон» в узком смысле, как установления законодательного органа, принятые в надлежащей процедуре и форме[1].

Подводные камни последней инстанции: наказание по закону и «двойные» приговоры в практике ЕСПЧ — Сфера

Европейский суд по правам человека в своей деятельности регулярно обращается при разборе споров граждан с государственными структурами к двум принципам: о недопустимости повторного привлечения к уголовной ответственности и уголовному наказанию в отсутствие правовых оснований для этого (статья 7 Конвенции о защите прав человека и основных свобод), а также о предотвращении повторного уголовного преследования после того как по уголовному делу принято окончательное решение (статья 4 Протокола №7 Конвенции). Важность статей, закрепляющих данные принципы, подчеркивается тем обстоятельством, что отступления от них не допускается, отмечает Виталий Кулапов.

Однако на практике следование им создает ряд проблем. Истцы могут ошибочно толковать положения статей, а также значение самого ЕСПЧ как «четвертой инстанции».

Особенно это касается ситуаций, когда обращение вызвано необходимостью требовать от национальных судов действий в соответствии с внутренним правом, толковать и применять его согласно статье 7 Конвенции.

Параллельно не всегда четко можно провести границы между такими понятиями, как «уголовное» и «неуголовное» преступление, что осложняет практику Европейского Суда относительно принципа о предотвращении повторного наказания.

«Нет наказания без закона»

Nullum crimen sine lege, nulla poena sine lege – принцип, согласно которому только закон может определять состав преступления и предусматривать состав наказания. Данный принцип прописан в статье 7 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Статья 7. Наказание исключительно на основании закона

1. Никто не может быть осужден за совершение какого-либо деяния или за бездействие, которое согласно действовавшему в момент его совершения национальному или международному праву не являлось уголовным преступлением. Не может также налагаться наказание более тяжкое, нежели то, которое подлежало применению в момент совершения уголовного преступления.
2. Настоящая статья не препятствует осуждению и наказанию любого лица за совершение какого-либо действия или за бездействие, которое в момент его совершения являлось уголовным преступлением в соответствии с общими принципами права, признанными цивилизованными странами.

Эксперт в области международного права Виталий Кулапов перечисляет, на какие отношения распространяется действие статьи:

• применима только в том случае, если лицо было признано виновным в совершении преступления;
• применяется только к уголовно наказуемым деянием. Определяя, является ли то или иное деяние уголовным, ЕСПЧ ориентируется на его квалификацию в национальном законодательстве, природу нарушения, степень суровости наказания;
• термин «право» относительно части первой статьи 7 Конвенции ЕСПЧ употребляет широко: законы, практика их применения, качественные требования к ним (доступность и предсказуемость), нормативно-правовые и подзаконные акты. Также предельно широко понимается и международное право, включая правовые договоры и обычаи;
• понятие «наказание», которое содержится в статье 7 Конвенции, имеет самостоятельное значение. Соответственно, мера в отношении заявителя должна быть назначена после признания лица виновным в совершении преступления.

«Необходимо проводить различие между материальным и процессуальным уголовным правом. Дело в том, что правило об обратной силе уголовного закона, изложенное в статье 7 Конвенции, применяется только в отношении тех положений, которые касаются преступления и наказания.

По общему правилу, оно не применимо к процессуальному законодательству. Однако есть исключения из этого подхода. Так, в случае, если та или иная норма, содержащаяся в процессуальном законодательстве, оказывает влияние на суровость назначенного наказания, суд классифицирует ее как уголовный закон.

Это позволяет применять к этой норме статью 7 Конвенции», – отмечает Виталий Кулапов.

Доктрина «четвертой инстанции». Данная доктрина позволяет ЕСПЧ воздерживаться от излишнего вмешательства в решения национальных судов.

Зачастую «четвертая инстанция», по словам Виталия Кулапова, ошибочно толкуется заявителями и юристами при обращении в Европейский Суд по правам человека.

Однако ЕСПЧ не ставит перед собой задачу выявления и анализа ошибок, которые предположительно допустили национальные суды, отмечает эксперт. Впрочем, существует ряд исключений из этой доктрины.

«Во-первых, если это случай, когда нарушаются права и свободы, гарантируемые Конвенцией. Во-вторых, когда национальный суд является явно произвольным, что, например, имело место в деле Навального. В-третьих, принцип законности исключает наказание более тяжкое, чем предусмотренное законом за данное преступление.

И в этом смысле ЕСПЧ может найти основание нарушения статьи 7 Конвенции, если национальный суд допустил подобную ошибку. В-четвертых, Европейский Суд может обнаружить нарушение статьи 7, если суд национальной юрисдикции применил уголовное наказание по аналогии, что также недопустимо», – разъясняет Виталий Кулапов.

Судебное толкование. Статья 7 Конвенции о защите прав человека и основных свобод не запрещает последовательное разъяснение положений об уголовно-правовой ответственности путем судебного толкования.

Единственное условие, отмечает Виталий Кулапов, заключается в соответствии сути преступления, а также его предсказуемости.

Эксперт подчеркивает, что даже в ситуации, когда национальный суд дает новое толкование сферы действия существующего преступления, все равно это может быть разумно предсказуемым для цели применения статьи 7 Конвенции. Примером служит дело Khodorkovskiy and Lebedev v. Russia (жалобы № 11082/06 и 13772/05).

«Заявители жаловались на национальный суд, который дал новую, ранее не использовавшуюся интерпретацию понятия «уклонение от уплаты налогов».

ЕСПЧ исследовал этот момент и пришел к выводу, что нарушения статьи 7 Конвенции здесь нет, поскольку уголовное законодательство по вопросам налогообложения может быть достаточно гибким, чтобы адаптироваться к новым ситуациям, тем не менее не становясь непредсказуемым», – поясняет эксперт.

«Не дважды за одно и то же»

Non bis in idem – один из важнейших принципов международного права, который декларирует недопустимость повторного привлечения к уголовной ответственности за совершение одного и того же преступления. Предназначение данного принципа описано в статье 4 Протокола №7 Конвенции.

Статья 4. Право не быть судимым или наказанным дважды

1. Никто не должен быть повторно судимым или наказан в уголовном порядке в рамках юрисдикции одного и того же государства за преступление, за которое уже был оправдан или осужден в соответствии с законом и уголовно — процессуальными нормами этого государства.
2. Положения предыдущего пункта не препятствуют повторному рассмотрению дела в соответствии с законом и уголовно — процессуальными нормами соответствующего государства, если имеются сведения о новых или вновь открывшихся обстоятельствах или если в ходе предыдущего разбирательства были допущены существенные нарушения, повлиявшие на исход дела.
3. Отступления от выполнения настоящей статьи на основании положений статьи 15 Конвенции не допускаются.

Значение non bis in idem, по словам Виталия Кулапова, для правового государства крайне важно. Отступление от этого принципа не допускается ни при каких обстоятельствах, даже в случае войны или иных чрезвычайных ситуациях, которые угрожают стране.

Европейский Суд в своих решениях неоднократно отмечал, что данная статья является специальной по отношению к общей гарантии, предусмотренное статьей 6 Конвенции «Право на справедливое судебное разбирательство».

Три ключевых элемента принципа non bis in idem:

• оба судопроизводства должны быть уголовными по своей природе;
• в рамках обоих производств должно рассматриваться одно и то же преступление;
• должно иметь место дублирование разбирательств.

Сфера применения статьи ограничена национальным уровнем (пункт 1 статьи 4 Протокола № 7 Конвенции). Следовательно, жалобы о привлечении к одной и той же уголовной ответственности в разных государствах признаются Европейским Судом неприемлемыми. Виталий Кулапов приводит в пример Постановление ЕСПЧ от 2018 года по делу Kronbach v. France (жалоба № 67521/14).

«Заявитель жаловался на нарушение рассматриваемой статьи в связи с тем, что он был осужден французским судом за преступление, за которое он был оправдан немецким судом.

При этом заявитель дополнительно ссылался на право Европейского Союза, которое также закрепляет этот принцип.

Однако ЕСПЧ отверг доводы заявителя и подтвердил очередной раз, что в данном деле рассматриваемая статья неприемлема, как и ссылка на право ЕС, поскольку оно не влияет на применимость Конвенции», – отмечает эксперт.

Разные подходы. Одним из ключевых моментов принципа non bis in idem является понимание Европейским Судом по правам человека, что признается одним и тем же преступлением. ЕСПЧ в деле Sergey Zolotukyin v. Russia (жалоба №14939 /03) признал, что в разное время применял дифференцированные подходы к этому вопросу.

Так, в одних случаях делался акцент на идентичности фактов, в других – на правовой квалификации. Конкретно в этом деле Европейский Суд пришел к выводу, что впредь будет следовать первому подходу, так как он позволяет делать акцент на идентичности фактов, которые в значительной степени и лежат в основе соответствующего преступления.

«В частности, этот подход далее был применен в деле Ruotsalainen v. Finland (жалоба № 13079/03). Суд тогда проанализировал ситуацию и пришел к выводу, что оба производства, уголовное и административное, касались использования топлива, которое подлежало меньшему налогообложению.

Единственное отличие между этими двумя делами заключалось в определении умысла в рамках первого производства. ЕСПЧ сделал вывод, что второе наказание было назначено на основании фактов, установленных в предыдущем разбирательстве.

Таким образом, имеет место дублирование двух производств и нарушение статьи 4 Протокола № 7 Конвенции», – отмечает Виталий Кулапов.

Подробнее о принципах nullum crimen sine lege, nulla poena sine lege и non bis in idem в практике ЕСПЧ – в лекциях Виталия Кулапова.

Источник изображения: CherryX/Wikimedia Commons