Как в России получить антиисковые обеспечительные меры о запрете иностранного арбитража? Какие подводные камни скрывает уступка прав из арбитражного решения? Когда можно говорить, что стороны злоупотребляют институтом арбитража и пытаются обойти Закон? Актуальные позиции российских судов по этим и другим вопросам третейского разбирательства — в новом обзоре Young IMA (Российский институт современного арбитража).

КОМПЕТЕНЦИЯ ТРЕТЕЙСКИХ И ГОСУДАРСТВЕННЫХ СУДОВ

1. Асимметричное арбитражное соглашение, по которому одна сторона оставляет за собой право обратиться как в третейский, так и в государственный суд, является недействительным лишь в части лишения другой стороны аналогичного права на обращение в государственный суд

Постановление АС Московского округа от 01.07.2021 по делу № А40-6242/2021 (подана жалоба в ВС РФ)

Российский банк и кипрские компании заключили пакет соглашений, в том числе кредитный Договор, договоры поручительства и договор залога.

Все соглашения содержали оговорку о разрешении споров в Международном коммерческом арбитражном суде при Торгово-промышленной палате РФ (МКАС), а также предусматривали исключительное право банка обратиться за разрешением спора в компетентный государственный суд. Впоследствии коллегия арбитров вынесла решение о солидарном взыскании задолженности с компаний.

Компании пытались оспорить решение МКАС в российских судах, ссылаясь на недействительность арбитражных оговорок ввиду их асимметричности.

Суды отклонили эти возражения, указав, что оговорка о разрешении споров, которая предоставляет право выбора между третейским и государственным судом только одной стороне договора, является недействительной лишь в части лишения другой стороны договора права на обращение в государственный суд.

Каждая из сторон договора вправе обратиться в любую из инстанций. Иными словами, арбитражное соглашение не становится недействительным целиком и лишь теряет дерогационный эффект, исключающий возможность обращения в государственный суд.

2. Само по себе использование арбитром типовых правил арбитража ad hoc, опубликованных в Интернете, не означает, что Третейский суд осуществляет свою деятельность на постоянной основе

Постановление АС Уральского округа от 17.03.2021 № Ф09-618/21 по делу № А50-27194/2020

Микрокредитная организация и индивидуальные предприниматели заключили договоры займа и залога. Договоры содержали оговорку о рассмотрении споров конкретным арбитром единолично в соответствии с Типовыми правилами арбитража для разрешения разовых споров (ad hoc), размещенными в Интернете. Впоследствии этот арбитр вынес решение о взыскании с предпринимателей задолженности.

Предприниматели попытались оспорить арбитражное решение в государственном суде, ссылаясь в том числе на фактическое администрирование арбитража постоянно действующим третейским судом, который не получил соответствующего разрешения.

Суды отклонили возражения предпринимателей, указав на отсутствие признаков администрирования арбитража каким-либо учреждением. По мнению судов, само по себе размещение на интернет-сайте Типовых правил арбитража не свидетельствует о функционировании третейского суда на постоянной основе.

При этом данный интернет-сайт не содержит ни списка действующих арбитров, ни каких-либо сведений об арбитре, который рассмотрел спор.

3. Арбитражное соглашение, которое предусматривает разрешение споров в несуществующем арбитражном учреждении с местом арбитража в России, несмотря на свою неисполнимость, свидетельствует о намерении сторон разрешать споры в российском государственном суде

Постановление АС Поволжского округа от 24.02.2021 № Ф06-111/2021 по делу № А72-2023/2020

Коммандитное товарищество из Германии (Продавец) и российская компания (покупатель) заключили контракт на поставку клея. Контракт содержал оговорку о разрешении споров в «Московском коммерческом арбитражном суде города Москва при Международной Торгово-промышленной палате».

Поскольку такое арбитражное учреждение не существует, продавец обратился с иском к покупателю в российский суд. Покупатель заявил об отсутствии у российских судов международной компетенции рассматривать данный спор.

Однако суды отклонили возражения и указали, что из содержания арбитражной оговорки следует, что воля сторон была направлена на разрешение споров именно на территории России, то есть в российских государственных судах.

4. Российские суды не принимают обеспечительные меры о запрете стороне спора инициировать или продолжать разбирательство в иностранном арбитраже (антиисковые меры), за исключением особого порядка, установленного для лиц, в отношении которых приняты санкции

Постановление АС Московского округа от 18.02.2021 по делу № А40-58845/2018 (ВС РФ отказал в передаче жалобы)

Итальянская компания обратилась в Международный арбитражный суд при Международной торговой палате (ICC) с иском к российскому обществу, вытекающим из договора субподряда.

Российское общество было объявлено банкротом.

В рамках дела о банкротстве конкурсный управляющий попросил российский суд принять обеспечительные меры: запретить компании продолжать арбитраж в ICC и вести какие-либо судебные процессы или арбитражи против банкрота за пределами территории России, а также обязать компанию подать в ICC заявление о приостановлении разбирательства по уже рассматриваемому делу.

Российские суды отказали в принятии подобных антиисковых мер. Суды отметили, что испрашиваемые меры не связаны с предметом спора (дело о банкротстве) и не направлены на обеспечение исполнения каких-либо требований конкурсного управляющего к компании. Кроме того, конкурсный управляющий не доказал возможность фактической реализации подобных обеспечительных мер против компании.

Постановление АС Уральского округа от 14.01.2021 № Ф09-7278/20 по делу № А60-36897/2020

Польский производитель трамваев обратился в Арбитражный институт Торговой палаты г. Стокгольма (SCC) с иском к уральскому заводу о взыскании задолженности по контракту на поставку трамвайных вагонов.

Завод, находясь под санкциями ЕС и США, обратился в российский суд с заявлением в порядке ст. 248.2 АПК РФ о запрете производителю трамваев продолжать арбитраж в SCC. В ходе рассмотрения дела завод также попросил суд принять обеспечительные меры: обязать производителя обратиться к третейскому суду с заявлением о приостановлении разбирательства по делу.

Российские суды отказали заводу в принятии антиисковых мер.

Суды отметили, что испрашиваемая мера косвенно предопределяет решение суда по основному заявлению (о запрете производителю продолжать арбитраж в SCC) и тем самым нарушает баланс интересов сторон.

Кроме того, избранная заводом мера понуждает производителя осуществлять свои процессуальные права и высказывать определенную процессуальную позицию, что нарушает принципы процессуальной самостоятельности и диспозитивности.

УСТУПКА ПРАВ ТРЕБОВАНИЯ В АРБИТРАЖЕ

5. По общему правилу уступка прав из договора предполагает уступку всех прав из арбитражного решения, вынесенного на основании такого договора, в том числе и уступку требования о возмещении арбитражных расходов

Постановление АС Поволжского округа от 26.05.2021 № Ф06-3351/2021 по делу № А55-22882/2020

Дирекция единого заказа обратилась в МКАС с иском к машиностроительному заводу о взыскании договорной неустойки. Единоличный арбитр МКАС удовлетворил Иск, а также присудил дирекции расходы по уплате арбитражного сбора. Дирекция обратилась в государственный суд за выдачей исполнительного листа на принудительное исполнение решения МКАС.

Впоследствии дирекция и инжиниринговая компания заключили соглашение о замене стороны по договору с заводом, и компания подала в суд заявление о правопреемстве.

Суд первой инстанции удовлетворил заявление о правопреемстве частично и выдал два исполнительных листа: компании — на сумму взысканной неустойки, предусмотренной договором, а дирекции — на сумму расходов на уплату арбитражного сбора, понесенных ею в арбитраже.

Однако кассационный суд отменил определение и постановил выдать компании один Исполнительный лист на все суммы, которые присудил МКАС.

Суд округа указал, что соглашение о замене стороны договора предусматривало передачу компании всего договора с заводом, без исключения каких-либо прав и обязанностей.

Поскольку целью такого соглашения было выбытие дирекции из материальных правоотношений с заводом, данное соглашение предполагало полную замену стороны по договору, в том числе и в части взыскания расходов, связанных с рассмотрением любых споров из договора в третейском суде.

6. Если за выдачей исполнительного листа обращается правопреемник стороны арбитража, суд обязан проверить уступку прав из арбитражного решения на соответствие законодательству

Постановление АС Северо-Западного округа от 12.04.2021 по делу № А56-72593/2020

Третейский суд вынес решение о взыскании задолженности по договору поручительства. За время третейского разбирательства поручитель обанкротился и в отношении него было введено наблюдение.

Кредитор по арбитражному решению заключил договор цессии, по которому он передал цессионарию все права требования суммы, присужденной третейским судом. Суд первой инстанции выдал цессионарию исполнительный лист на принудительное исполнение арбитражного решения.

Однако кассационный суд по жалобам иных кредиторов поручителя направил дело на новое рассмотрение. Суд округа указал, что цессионарий не был указан в арбитражном решении в качестве стороны арбитража.

В таком случае нижестоящий суд был обязан проверить обстоятельства замены стороны в материальном правоотношении и исследовать договор цессии на его соответствие действующему законодательству.

При этом заявители жалоб утверждали, что изначальный кредитор и поручитель аффилированы, а договор цессии был заключен с противоправной целью — для сокрытия связи между ними и получения формально неаффилированным лицом (цессионарием) контроля над банкротством поручителя.

7. Постановление третейского суда о процессуальном правопреемстве по арбитражному решению не подлежит признанию и приведению в исполнение на территории России

Образец заявления на принятие обеспечительных мер + примеры из практики

Обеспечительные меры принимает арбитражный суд по заявлению компании. Они временно приостанавливают действия того или иного решения инспекции: блокировку расчетного счёта, Арест имущества компании, выставление инкассо.

Прошла налоговая проверка, она выявила налоговые нарушения, инспекция доначислила налоги. Чтобы компания не начала выводить имущество, инспекция:

• приостанавливает операции по расчетным счетам;
• списывает денежные средства со счета;
• накладывает арест на имущество.

В таких условиях компания не может работать. Поэтому в Арбитражном процессуальном кодексе предусмотрены обеспечительные меры. Они приостанавливают решение инспекция о блокировке расчетного счёта, взыскании денежных средств, аресте имущества.

Благодаря обеспечительным мерам компания может выиграть год-полтора, в течение которых, она может продолжать работу. Подать заявлении о принятии обеспечительных мер можно не раньше, чем был подан иск об оспаривании решения инспекции по основному делу.

В этой статье мы приводим пример заявления о принятии обеспечительных мер и ссылаемся на судебную практику.

Как убедить арбитражный суд принять обеспечительные меры?

Нужно убедить суд в том, что:

• если арбитражный суд не примет обеспечительные меры, то компании будет причинен значительный ущерб.
• если арбитражный суд примет обеспечительные меры, то интересы бюджета не пострадают. Такой вывод следует из пункта 3 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 13.08.2004 № 83:

Необходимо иметь в виду, что недопустимо приостановление действия актов, решений государственных и иных контролирующих органов, если есть основания полагать, что приостановление действий акта, решения может нарушить баланс интересов заявителя и интересов третьих лиц, публичных интересов, а также может повлечь за собой утрату возможности исполнения оспариваемого акта, решения при отказе в удовлетворении требования заявителя по существу спора.

Три примера, когда суд согласился принять обеспечительные меры

• В деле из нашей практики № А41-92079/2018 суды приняли обеспечительные меры, причём это решение устояло во всех инстанциях. АС округа указал следующее:
• непринятие обеспечительных мер в данном случае может привести к невыплате заработной платы (в соответствии с представленным штатным расписанием в организации работают 32 сотрудника), что является нарушением ТК РФ и также приведет к начислению процентов за задержку выплаты заработной платы.
• При этом судом первой инстанции установлено, что Общество обладает средствами (в том числе недвижимым не обремененным имуществом) для погашения спорной налоговой задолженности в случае отказа в удовлетворении заявленных требований [речь об основном деле по налоговым доначсилениям].

В деле А76-31930/2016 компания строила объекты комплекса энергоблока мощностью 660 МВт Троицкой ГРЭС. Инспекция доначислила налоги. Компания добилась обеспечительных мер:

• если компания не построит объекты, то показатели качества и безопасности ГРЭС снизятся; ухудшится экология, потому что в числе строящихся объектов есть системы сероочистки для очистки дымовых газов котла от оксидов серы;
• анализ финансового положения и эффективности деятельности установил положительную динамику рентабельности продаж, положительную динамика по увеличению чистых активов, собственного капитала, прибыли от продаж;
• дебиторская задолженность составляет более 855 млн руб;
• согласно анализу счета за 9 месяцев филиал имеет основные средства стоимостью 507 млн руб, также у филиала есть материалы стоимостью 252 млн руб;
• согласно бухгалтерской отчетности за 9 месяцев общая стоимость активов составляет 1,6 млрд руб;
• в момент сдачи выполненных работ активы филиала составят более 3 млрд руб, чего будет достаточно для погашения имеющейся задолженности, а также пеней.

Суд указал:

Принудительное исполнение решения инспекции представляется избыточным ограничением прав налогоплательщика, вызывающим не только невозможность осуществления его деятельности, но и иные неблагоприятные последствия. Принятие обеспечительных мер обеспечит защиту имущественных интересов общества, не нарушая при этом баланс частных и публичных интересов.

В деле № А27-17275/2019 компания добилась принятия обеспечительных мер, указав на следующее:

• если спорная сумма налоговых доначислений будет взыскана, компанию ждёт банкротство;
• у компании нет денег, чтобы выплатить доначисленную сумму. Значит, инспекция будет взыскивать имущество. Это ещё сильнее осложнит ситуацию: производственный процесс компании нарушится.

Статистика говорит, что арбитражные суды соглашаются на обеспечительные меры, более чем в половине случаев. Журнал «Корпоративный Юрист» указывает, что с 2013 по 2017 годы было подано 19 тыс заявлений об обеспечительных мерах, из них удовлетворено и частично удовлетворено 10,5 тыс. Однако это статистика не только по налоговым, но и по другим категориям дел.

Образец заявления о приостановлении действия оспариваемого решения (принятии обеспечительных мер).

Практика АС Московского округа: ошибки реестра, обеспечительные меры и разные законы

В рамках банкротного дела ООО «Сансар» (№ А40-33003/2017) суд первой инстанции согласился привлечь контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности. АСГМ решил, что руководители компании вели себя недобросовестно, а потому должны отвечать по обязательствам банкрота.

Сразу после этого конкурсный управляющий попросил суд принять еще и обеспечительные меры — и арестовать имущество руководителей на сумму в 19,5 млн руб. АСГМ отказал, сославшись на то, что доводы кредитора носят предположительный характер.

По мнению суда, управляющий не смог доказать, что непринятие обеспечительных мер затруднит или сделает невозможным исполнение судебного акта в будущем.

 9-й ААС также указал, что поскольку размер ответственности каждого из привлеченных к субсидиарной ответственности лиц не определен, запрос управляющего на арест имущества в пределах всей суммы субсидиарной ответственности «не отвечает принципу соразмерности».

АС Московского округа пересмотрел это решение. Кассационные судьи напомнили, что обеспечительные меры — это «ускоренное предварительное средство защиты». Для того, чтобы убедить суд принять их, заявителю не нужно предоставлять доказательства в том  же объеме, который необходим при рассмотрении спора по существу.

Достаточно лишь подтвердить «разумные подозрения» в том, что руководители попытаются «спрятать» свое имущество, чтобы не расплачиваться по долгам компании.

А с учетом того, что прежде руководство «Сансара» уже вело себя недобросовестно, не исключено, что это повторится в будущем, решил окружной суд и арестовал имущество по требованию управляющего.

Иногда можно и без госрегистрации

ООО «Финансы и управление» попросила признать за ним Право собственности на квартиры в многоквартирном доме, потому что «Премьер-инвест» не передал их в установленный в соглашении срок (дело № А41-16511/2019).

Апелляционный суд решил, что требование о признании права собственности на квартиры можно удовлетворить только в случае, если право собственности на них уже зарегистрировано в ЕГРН.

При этом суд не нашел в реестре сведений о спорных квартирах, из-за чего отказал истцу в заявленных требованиях.

Окружной суд пересмотрел решение.

Кассационные судьи выяснили, что застройщик, который успешно получил разрешение на ввод дома в эксплуатацию, не совершил действий, необходимых для государственной регистрации права собственности на спорные квартиры.

При таких обстоятельствах суд имеет право отступиться от требования о госрегистрации и удовлетворить требование истца о признании право собственности на квартиры, сведений о которых нет в ЕГРН.

Разные законы — разные подходы

ООО «Открытые сетевые системы» в судебном порядке взыскало порядка 250 000 руб. долга за поставку с государственного вуза, РУДН (дело № А40-228636/2019). Но 9-й ААС пересмотрел решение.

Апелляционный суд в своем решении применил по аналогии один из пунктов «Обзора судебной практики применения законодательства РФ о контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд», согласно которому поставка товаров, выполнение работ или оказание услуг в целях удовлетворения государственных или муниципальных нужд в отсутствие государственного или муниципального контракта не порождает у исполнителя право требовать оплаты соответствующего предоставления. Судьи указали, что товар был поставлен без «надлежащим образом заключенного контракта», поставка не была экстренной, а Истец не смог доказать социальную значимость и острую потребность ответчика в товарах. Поэтому и оплата ему не положена.

Окружной суд признал такой подход ошибочным, потому что апелляция не приняла во внимание разные цели Законов № 223-ФЗ (по которому должны регулироваться отношения между сторонами) и Закона № 44-ФЗ (обзор практики по которому применил суд по аналогии). «Правовые последствия для поставщика, поставившего товар без договора, подлежащего заключению согласно требованиям Закона № 223-ФЗ, не идентичны последствиям поставки товара с нарушениями правил Закона № 44-ФЗ», — указал АС Московского округа.

Нормы закона № 223-ФЗ, в отличие от № 44-ФЗ, возлагают обязанности по соблюдению закупочной деятельности на заказчика, а не на поставщика.

Поэтому апелляционный суд неправомерно возложил последствия нарушения процедуры заключения договора на истца, лишив его права на получение платы за поставленный товар.

Окружной суд отменил постановление 9-го ААС и «засилил» позицию АСГМ, тем самым признав: заказчик имел право на оплату поставленных товаров.

Вина не обязательна

Собственники участка в Москве подали иск к своему «соседу», ООО «Логистика 21 век», в котором потребовали привести их землю в первоначальное положение. Они также потребовали возместить им более 5 млн руб. убытков. Оказалось, что ответчик засыпал речку на своем участке, из-за чего на участке истцов случилось подтопление. Также повредился металлический забор.

Суды двух инстанций отказали, потому что истцы не доказали вину в действиях ответчика и причинно-следственную связь между его действиями и причиненными убытками. Арбитражный суд Московского округа увидел в этом ошибку: установление вины как условия для возмещения убытков не требуется, потому что в предпринимательской деятельности она не является основанием для ответственности.

При повторном рассмотрении спора окружной суд предписал первой инстанции предложить сторонам судебную экспертизу, чтобы выяснить, из-за чего возник ущерб. И только после этого, а также после подробного изучения всех доказательств по делу, выносить новое решение (дело № А40-83173/2018).

Ас московского округа оперативно применил свежую позицию верховного суда и расширил ее

1 июля Арбитражный суд Московского округа вынес Постановление № Ф05-10052/2021по делу № А40-106521/202 о привлечении к субсидиарной ответственности бывшего руководителя строительной компании по заявлению ее контрагента без проведения процедуры банкротства должника.

Первая и апелляционная инстанции не усмотрели оснований для субсидиарной ответственности

В сентябре 2017 г. ООО «МК Констракшн» заказало подрядные работы у общества «Строительная компания “Сириус”», перечислило исполнителю аванс в размере 450 тыс. руб. и передало строительные материалы стоимостью почти в 1 млн руб.

Поскольку подрядчик не выполнил работы, заказчик расторг договор в одностороннем порядке и обратился в суд с иском о взыскании задолженности, договорной неустойки и процентов за пользование чужими денежными средствами (дело № А40-61517/2018).

Тогда суд взыскал с ответчика в пользу истца неосновательное обогащение на общую сумму в 1,4 млн руб., а также договорную неустойку свыше 638 тыс. руб.

В связи с неисполнением судебного решения «МК Констракшн» обратилось в АС г. Москвы с заявлением о признании бывшего контрагента банкротом. В ноябре 2019 г. суд прекратил производство по делу на основании абз. 8 п. 1 ст. 57 Закона о банкротстве ввиду отсутствия средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение банкротных процедур.

Далее общество «МК Констракшн» обратилось в суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности бывшего руководителя строительной компании Дмитрия Шахова как контролирующего должника лица.

В обоснование требований заявитель указал на совершение Шаховым действий, существенно ухудшивших экономическое положение его компании, в том числе подозрительных платежей, не соответствующих обычному характеру обязательств, совершенных, в частности, на свою личную банковскую карту.

В заявлении также отмечалось, что строительная компания утратила давальческий стройматериал заказчика ввиду отсутствия надлежащего контроля за ним со стороны руководителя.

Тем не менее суд отказал в удовлетворении заявления, а апелляция поддержала его позицию.

Обе судебные инстанции сочли недоказанной совокупность обстоятельств, необходимых для привлечения Дмитрия Шахова к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, и отклонили доводы заявителя о недобросовестном бездействии бывшего руководителя строительной компании.

Суды добавили, что само по себе непогашение задолженности, подтвержденной вступившим в законную силу судебным актом, не могло служить бесспорным доказательством вины этого гражданина в неуплате данного долга, а также свидетельствовать о его недобросовестном или неразумном поведении, повлекшем непогашение задолженности.

По мнению судов, недобросовестность в действиях Дмитрия Шахова, противоправность его действий, а также причинно-следственная связь между наступившими убытками заявителя и действиями (бездействием) гражданина отсутствовали, следовательно, не имелось оснований для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности, равно как и оснований для взыскания убытков.

Кассация оперативно применила выводы Верховного Суда

В поданной в апреле 2021 г.

кассационной жалобе общество «МК Констракшн» указывало на нарушение судами норм процессуального права, на неправильное применение норм материального права, а также на несоответствие их выводов фактическим обстоятельствам и имеющимся доказательствам.

Заявитель, в частности, ссылался на ошибочность выводов нижестоящих судов о недоказанности противоправных действий со стороны Дмитрия Шахова, в том числе со ссылкой на конкретные доказательства (банковские выписки, накладные).

После изучения материалов дела АС Московского округа счел, что в рассматриваемом случае кредитор привел достаточно серьезные доводы и представил существенные косвенные доказательства недобросовестного поведения бывшего руководителя должника со ссылкой на первичные документы. Таким образом, суд округа заключил, что выводы нижестоящих инстанций о предположительном характере недобросовестного поведения бывшего руководителя не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

«В соответствии с положениями гражданского и банкротного законодательства (как в настоящей редакции, так и действующей ранее) контролирующие должника лица (т.е.

лица, которые имеют право давать должнику обязательные для исполнения указания) могут быть привлечены к субсидиарной ответственности, если их виновное поведение привело к невозможности погашения задолженности перед кредиторами должника.

Поэтому если арбитражный управляющий и (или) кредиторы с помощью косвенных доказательств убедительно обосновали утверждения о наличии у привлекаемого к ответственности лица статуса контролирующего и о невозможности погашения требований кредиторов вследствие действий (бездействия) последнего, бремя опровержения данных утверждений переходит на привлекаемое лицо, которое должно доказать, почему письменные документы и иные доказательства арбитражного управляющего, кредиторов не могут быть приняты в подтверждение их доводов, раскрыв свои документы и представив объяснения относительно того, как на самом деле осуществлялась хозяйственная деятельность (п. 4 ст. 61.16 Закона о банкротстве). Доводы кредитора соответствовали условиям вышеупомянутой презумпцию, и бремя их опровержения в силу ст. 65 АПК РФ должно было перейти на ответчика, что не учтено судами при рассмотрении спора», – отмечено в постановлении кассации.

ВС: Вину членов совета директоров должника следует устанавливать при рассмотрении дела по существуКак пояснил Суд, в рассматриваемом деле следовало определить степень вовлеченности каждого из членов совета директоров в процесс вывода спорного актива и их осведомленности о причинении этим значительного вреда его кредиторам

Арбитражный суд Московского округа добавил, что нижестоящие суды также не дали оценки доводам и доказательствам заявителя, освободив тем самым ответчика от обязанности их опровержения, что противоречит принципам равноправия и состязательности сторон в процессе судопроизводства (Определение ВС РФ № 307-ЭС19-18723(2,3) от 22 июня 2020 г.).

Таким образом, решение по существу спора принято без установления имеющих существенное значение обстоятельств, а нижестоящие инстанции, неправильно распределив бремя доказывания и опровержения обстоятельств, не дали оценки доводам и доказательствам кредитора, сделав преждевременный вывод об отсутствии противоправности действий контролирующего лица.

«Действующее законодательство, в том числе Закон о банкротстве, не содержит положений о том, что материальное право кредитора на возмещение вреда, причиненного контролирующим лицом, перестает существовать (прекращается), если этот кредитор, располагающий информацией о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, не предъявил соответствующий иск к причинителю вреда до прекращения производства по делу о банкротстве. С учетом изложенного п. 1 ст. 61.19 Закона о банкротстве не может быть истолкован как исключающий в материальном смысле право на иск о привлечении к субсидиарной ответственности кредитора, осведомленного о наличии оснований для привлечения к такой ответственности на момент прекращения производства по делу о банкротстве, вне рамок дела о несостоятельности. Аналогичный правовой подход содержится в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 10 июня 2021 г. № 307-ЭС21-29 по делу № А56-69618/2019», – отмечено в постановлении АС МО.

Таким образом, окружной суд отменил судебные акты нижестоящих судов и вернул дело на новое рассмотрение в АС г. Москвы, которому предстоит установить фактические обстоятельства по спору, дать оценку всем доводам сторон и представленным доказательствам, распределив бремя доказывания в соответствии с установленной законодательством о банкротстве презумпцией.

Представитель заявителя дал оценку выводам суда округа

В комментарии «АГ» адвокат АП г.

Москвы Вячеслав Голенев, представлявший интересы общества «МК Констракшн» в судах, сообщил, что в рассматриваемом деле кредитор последовательно отстаивал позицию о недопустимости для контролирующего лица контрагента – участника гражданского оборота – осуществлять действия по выводу активов подконтрольного лица путем перевода себе на банковскую карту денежных средств и недопустимости утраты вверенного давальческого сырья (строительных материалов), которые принадлежали кредитору на праве собственности.

«Как для субсидиарной (при фактическом банкротстве), так и для деликтной ответственности (например, при отсутствии дела о банкротстве, но в ситуации юридического прекращения деятельности общества путем исключения из ЕГРЮЛ) необходимо установление наличия убытков у потерпевшего лица, противоправности действий причинителя (при презюмируемой вине) и причинно-следственной связи между данными фактами. Ответственность руководителя перед внешними кредиторами наступает в ситуации, когда неспособность удовлетворить требования кредитора не вызвана рыночными и иными объективными факторами, а, в частности, искусственно спровоцирована в результате выполнения указаний (реализации воли) контролирующих лиц», – пояснил адвокат.

Вячеслав Голенев добавил, что, учитывая объективную сложность получения кредитором прямых доказательств дачи указаний, суды должны принимать во внимание совокупность согласующихся между собой косвенных доказательств, сформированную на основании анализа поведения контролирующего должника лица.

«Имеющаяся в деле совокупность доводов и обстоятельств как прямого, так и косвенного характера влечет сомнение в добросовестности действий контролирующего лица и толкуется против ответчика, так как ясно и убедительно с помощью согласующихся между собой косвенных доказательств подтверждает дачу указаний подконтрольному юрлицу по выводу активов во избежание удовлетворения требований истца в отсутствие каких-либо подтверждающих документов в отношении совершенных действий. В таком случае бремя опровержения обоснованных доводов заявителя лежит на ответчике как лице, привлекаемом к ответственности, что сделано им не было. При привлечении к ответственности судам необходимо оценивать совокупность косвенных доказательств и анализировать поведение вовлеченных в спорные отношения субъектов (см. Определение ВС РФ от 3 сентября 2020 г. № 304-ЭС19-25557 (3) по делу № А46-10739/2017)», – отметил он.

ВС напомнил о возможности привлечения к субсидиарной ответственности до процедуры банкротстваПо мнению Суда, наличие у кредитора информации об основаниях для привлечения к субсидиарной ответственности не является причиной лишения его материального права на возмещение вреда, причиненного контролирующим должника лицом.

Адвокат также подчеркнул, что в рассматриваемом случае суд округа отменил судебные акты, указывая как на нарушение норм Закона о банкротстве в части распределения доказательственных презумпций (бремени доказывания и опровержения оснований субсидиарной ответственности), так и на нарушение многочисленных позиций ВС РФ о вменении субсидиарной ответственности при совершении подозрительных операций.

«Безусловно, судебный акт суда округа заслуживает поддержки.

Единственное, что вызывает на данный момент озабоченность, что такая практика даже в рамках Арбитражного суда Московского округа единообразной не является и в идентичных ситуациях суд округа приходит к абсолютно противоположным выводам об отсутствии оснований для ответственности.

Поэтому именно правовая позиция Верховного Суда как по делу ООО “НИША”, так и настоящее дело должны стать модульными для определения ВС РФ итоговой правовой позиции по недопустимости вывода активов контролирующими лицами и по делам о субсидиарной ответственности, рассматриваемыми вне рамок дел о банкротстве, при наличии очевидных доказательств – банковских выписок и накладных в отношении товара, который не отработан в ходе подряда и не возвращен кредитору», – резюмировал Вячеслав Голенев.

Эксперты «АГ» прокомментировали постановление кассации

Адвокат АП Московской области Валентина Ященко отметила, что постановление актуально с учетом наметившейся тенденции привлечения лиц, формально не связанных с обществом, но оказывавших непосредственное влияние на деятельность общества, так называемых контролирующих лиц.

«Привлечение реальных владельцев бизнеса – “бенефициаров” является приоритетной задачей арбитражных управляющих и конкурсных кредиторов. Зачастую именно бенефициары обладают имуществом, за счет реализации которого возможно погашение требований кредиторов.

Однако в преддверии банкротства контролирующие лица нередко стараются сменить формальный контроль на фактический, оказывая влияние на компанию через решения других людей или юрлиц, так называемых номинальных директоров», – пояснила она.

По словам эксперта, практика привлечения контролирующих лиц к субсидиарной ответственности выявила вопрос о возможности привлечения контролирующих лиц к ответственности вне рамок банкротства, а также проблему доказывания, в особенности распределения бремени доказывания.

«Если на первый вопрос ВС РФ Определением № 307-ЭС21-29 по делу № А56-69618/2019 дал утвердительный ответ, подтвердив право кредиторов привлечь к субсидиарной ответственности контролирующих лиц компании за неуплату долга без проведения процедуры банкротства должника, то вторым шагом стало определение границ доказывания постановлением Арбитражного суда Московского округа по рассматриваемому делу», – подчеркнула Валентина Ященко.

По ее словам, переход бремени доказывания – вопрос непростой.

«Суды нередко допускают ошибки, распределяя обязанность доказывания по подобным делам, что приводит к нарушению прав кредиторов как участников процесса (как это и произошло в рассматриваемом случае с обществом “МК Констракшн”), а именно к необоснованному возложению обязанностей по доказыванию на одного участника процесса и, соответственно, к необоснованному освобождению от данной обязанности другого его участника. Вместе с тем если для суда очевидна связь между противоправными действиями контролирующих лиц, то уже не кредитор или арбитражный управляющий доказывает вину контролирующего лица, а, наоборот, контролирующее лицо обязано доказать свою невиновность в банкротстве общества», – заключила адвокат.

По мнению управляющего партнера АБ «Юшин и партнеры» Анатолия Юшина, возможности по привлечению контролирующих должников лиц к субсидиарной ответственности значительно расширились после принятия известных поправок в Закон о банкротстве в 2017 г. «В частности, именно в этот пакет поправок входила ст. 61.19, которая предусмотрела “внебанкротную” субсидиарную ответственность, т.е.

возможность привлечения к субсидиарной ответственности в случаях, если после завершения конкурсного производства кредитору, требования которого не были удовлетворены в полном объеме, стало известно о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности; если о таких основаниях кредитору стало известно после прекращения производства по делу о банкротстве», – пояснил Эксперт.

Он добавил, что в рассматриваемом случае речь идет о привлечении к субсидиарной ответственности при прекращении производства по делу о банкротстве, т.е. в той ситуации, когда кредитором было подано заявление о введении процедуры банкротства, но Процедура не была введена в связи с отсутствием финансирования указанной процедуры.

«В нашей практике вопросы “внебанкротной” субсидиарной ответственности неоднократно рассматривались судами: так, мы можем сослаться на дело № А40-146305/17-101-70, по которому еще в 2019 г. было принято решение суда о привлечении к ответственности КДЛ ООО “Царские врата”.

В настоящее время у нас в производстве также находятся два аналогичных дела», – отметил Анатолий Юшин.

«Если говорить о плюсах и минусах такого способа взыскания задолженности для кредиторов, среди плюсов я бы, безусловно, указал значительную процессуальную экономию, так как ведение дела в порядке искового производства обходится кредитору значительно дешевле, чем финансирование процедуры банкротства.

Вторым плюсом такой процедуры я бы назвал более быстрые сроки получения возможности взыскания долга с КДЛ по сравнению с ситуацией привлечения к субсидиарной ответственности в рамках процедуры банкротства.

С другой стороны, следует отметить, что процедура банкротства предоставляет лицам, подающим заявления о привлечении к ответственности директоров или учредителей компании-должника, более широкие возможности по сбору доказательств виновных действий КДЛ», – резюмировал адвокат.

Ошибка заявителя в ходатайстве о принятии обеспечительной меры. Комментарий к делу А47-9815/2020

Ошибка заявителя в ходатайстве о принятии обеспечительной меры. Комментарий к делу А47-9815/2020.

Бесконечно можно смотреть на три вещи: на горящий огонь, на текущую воду и на то, как крупный московский «холдинг» теряет многоквартирные дома в каждом регионе своего присутствия.

В июле 2020 года орган ГЖН принял сорок четыре решения о внесении изменений в реестр лицензий; ровно сорок четыре МКД были «перезаписаны» от одной управляющей организации к другой. Естественно, что теряющий МКД лицензиат обратился (хотя и три недели спустя) в арбитражный суд с заявлением о признании незаконными всех сорока четырёх указанных решений органа ГЖН.

В первых числах августа 2020 года (то есть не одновременно с подачей иска) лицензиат обратился с заявлением о принятии обеспечительных мер в виде приостановления действия оспариваемых решений органа ГЖН, полагая, что:

• данные решения запрещают деятельность заявителя по содержанию и текущему ремонту спорных МКД и делают невозможным получение денежных средств собственников;
• в случае признания решений органа ГЖН незаконными, у заявителя возникнет право требования денежных средств, не полученных от собственников помещений с момента вынесения оспариваемых решений.

По мнению заявителя, принятие истребуемых обеспечительных мер исключит возможность двойной оплаты услуг по содержанию и текущему ремонту, то есть самому заявителю и вновь выбранной управляющей организации.

Просим не торопиться, не подглядывать в kad.arbitr.ru, мы логически придём к выводу о том, насколько обоснованным является заявление лицензиата о применении сформулированной обеспечительной меры.

Итак, коли мы обсуждаем институт обеспечительных мер и видим формулировку, испрашиваемую лицензиатом, приведём четыре основополагающих документа, на которые следует опираться:

• Приказ Министерства строительства и жилищно-коммунального хозяйства РФ от 25 декабря 2015 г. № 938/пр «Об утверждении Порядка и сроков внесения изменений в реестр лицензий субъекта Российской Федерации» (далее — Порядок № 938/пр);
• Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 13.08.2004 г. № 83 «О некоторых вопросах, связанных с применением части 3 статьи 199 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации» (далее — Информационное письмо № 83);